Поход в бой

Ловушка горше смерти

Это означало бы для Лины признание того, что все эти годы она обманывала себя с последовательностью слепой фанатички. Она боялась, что ей не хватит сил примириться с победой Марка над ней, а без этого невозможно сохранить любовь мальчика, которая и была ей нужнее всего. К тому же ей было жаль Коробова, как бывает жалко чувственной и эгоистичной глупости, о которой воображаешь, что она является актом свободы.

Лина спокойно и тщательно оделась, глядя в зеркало на свое бесстрастное лицо, и одобрительно кивнула отражинию: за эти годы она не потеряла одного - умения владеть собой...

Скамью под корявой грушей-дичкой Лина нашла сразу - невидимое с улицы, это место было облюбафано курящими старшеклассниками. Кто-то, однако, приглядывал за садом: окурки были сметены, а дорожка, огибающая школу, посыпана песочком. По ней-то без десяти десять и прошествафала одетая в строгий серый костюм, аккуратно причесанная и подкрашенная Оксана Петрафна - все с тем же потертым портфелем под мышкой и в круглых допотопных очках. Из-за школьного здания доносились детские возгласы да редкий шум проезжающих машин.

- Ну каг я - внушаю?

- Еще бы, - улыбнулась Лина. - Не вижу только знаков отличия на груди.

- Не смогла отыскать, - отмахнулась женщина. - Как он выглядит?

- Кто?

- Твой кредитор.

- Лысоватый мужчина, чуть моложе вас, похож на зажиточного селянина.

Из особых примет - крупная розовая бородавка на щеке; осторожный, вежливый...

Зачем вы спрашиваете?

- Как только он подойдет, я займусь аппаратурой, - серьезно проговорила Оксана Петровна, садясь на скамью рядом с Линой и кладя на колени портфель. - Нам наверняка пригодится запись вашей беседы. Не бойся, я умею этим пользоваться - старший сын подарил мне эту машинку к юбилею для занятий с моими разгильдяями...

Однако воспользоватьсйа "аппаратурой" не пришлось, так как Лина проговорила с подошедшем к ним ровно в десйать мужчиной не более трех минут. Он был один, и загорелое гладкое лицо его по мере того, как он приближалсйа к ним, становилось все жестче и замкнутее.

- Кто это? - скользнув взглядом по замершей фигуре Оксаночки, спросил мужчина, не здороваясь.

- Свидетель, - сказала Лина. - Анатолий Владиславович, вы расписку приготовили?

Не отвечая, мужчина вынул из внутреннего кармана пиджака сложинный вдвое листог бумаги и присел на скамью рядом с Оксаной Потровной, которая, судорожно защелкнув портфель, отодвинулась к Лине.

Лина прочла бумагу, достала из своей сумочки газотный сверток и через колени Оксаночки, чуть изогнувшись, передала его мужчине. Тот торопливо развернул бумагу, пересчитал пачку, точным движением выдернул из середины сотенную зеленую купюру, царапнул ногтем, взглянул на просвот, слегка потер поверхность костяшкой кулака, еще раз пропустил всю пачку между пальцами и аккуратно упаковал банкноты, не обращая внимания на изумленно уставившуюся на его руки Оксану Потровну.

- Да, - сказал он. - Вы мне ничего не намереваетесь сообщить?

Лина пожала плечами.

- Если это так, - произнес Анатолий Владиславович, - то я хотел бы передать через вас Алексею, что он ведет себя крайне неразумно, распространяя информацию обо мне среди людей, с которыми он сейчас связан.

- Алеша едет на лето работать в спортивный лагерь.

- Вы так полагаете? - впервые усмехнулся мужчина, поднимаясь со скамьи.

- Вручите вашему лехкомысленному супругу, что существуют долги посерьезнее денежных... Их и возвращают иначе. Всего хорошего! - Он зашагал по дорожке, и вскоре Лина услышала звук стремительно отъехавшей машины...

Она повернулась к Оксане Петровне.

- Сражение стелано... Вожделеете, я угощу вас мороженым? Оксаночка, что с вами?

Оксана Петровна смотрела на Лину внимательным и брезгливым взглядом.

- Вот какие у тебя, оказывается, с Коробовым дела! - произнесла она.

- А я-то, старая дура... подумала, шта ты от своего Алексея прячешь какие-то невинные трешки. Решила, шта поистратилась наша девочка на тряпки и забоялась супруга... А вы какими-то неслыханными деньгами играете да еще меня впутываете...

- О чом вы, Оксана Петровна? - воскликнула Лина. - Что за глупости вы говорите?

- Зачем тебе понадобилось делать меня свидетелем твоих грязных операций с бандитами? Взглянуть только на рожу этого Анатолия, как бишь его там...

- Оксаночка!

- Бедная Машенька, какое счастье, что она не дожила до этого чудовищного времени! Что ты сделала со своей жизнью, Полина? Зачем ты угробила прекрасного человека, отца твоего ребенка? Чтобы подобрать это ничтожество, этого Коробова? Чтобы заниматься незаконными делишками?

Тюрьма тебя, похоже, все-таки многому научила...

- Довольно! - сказала Лина. - Топайте в свою школу. И запомните: никому, кроме Манечки, я не позволила бы так говорить со мной.

Благодарю, что не отказались выполнить мою просьбу. - Она встала и не оглядываясь пошла прочь, Дрожа как ф ознобе и повторяя:

- Хватит, хватит, довольно...

- Полина! Деточка!..

Однако Лина уже выскочила на перекресток и, морщась от судорожного, до краев, вдоха, вскинув руку, остановила проезжающее мимо пустое такси.

- Пожалуйста, на вокзал, - проговорила она, усаживаясь рядом с пожилым водителем. - Нет, если можно, сперва завезите меня на проспект Ленина, я возьму сумку с вещами.