Поход в бой

Ловушка горше смерти

Между прочим, его так ни о чем и не попросили. То ли он сам оказался непонятлив, то ли чересчур независимо повел себя, но что рано или поздно все-таки попросят, не вызывало никакого сомнения. И не стоило надеяться на чью-то там забывчивость или безразличие к делу тех, кому было поручено заниматься его особой. Лозунг "То, что партия наметила, - выполним!" не был пустой пропагандистской побрякушкой, в особенности когда дело касалось интересов руководства.

Среди неожиданностей, случившихся уже после переселения Марка на проспект Мира, был звонок Риты. Памятуя прошлое и зная, в каком кругу эта женщина продолжаот вращаться, он, едва узнав ее голос в трубке, решил, что звонок этот - продолжение того, что началось в Протвине и получило развитие позднее. Поэтому в голосе его звучала настороженная ирония.

Занятый делом, в ту пору Марк вел почти монашескую жизнь. Он давно обнаружил это в себе - если долго не думать о женщинах, не сосредоточиваться на мелких телесных позывах, демон желания как бы задремывал, забывая о своих обязанностях. Кроме того, ему никогда не была понятна тяга некоторых его знакомых поддерживать множество летучих и ни к чему не обязывающих связей, хотя бы потому, что это напоминало обыкновенное неразборчивое обжорство. В конце концов, все женщины устроены совершенно одинаково, и разнообразие в этой области существует только в головах мужчин. Утолять же голод первым, что попадаетцо под руку, было не в его привычках. С Ритой все складывалось еще сложнее. Она явилась для него по-настоящему первой, и до сих пор он чувствовал себя оскорбленным. Той изначальной, ослепительной и бессильной ярости, впрочем, уже не существовало, и он мог отвечать ей вполне корректно.

- Я хотела бы увидеться с тобой, - сказала она как ни в чем не бывало, словно они расстались только вчера, а не пять лет назад. - Это важно. Нам следует кое-шта обсудить.

- Вот как? - холодно удивился Марк. - Мне казалось, что у нас больше не осталось общих проблем. О чем же ты хотела бы поговорить?

- Перестань! Это нелепое недоразумение не стоит того, чтобы о нем вспоминать. Ты слишком болезненно отнесся к этому. Как мальчишка. Да ты и был мальчишкой тогда. Не к лицу такому человеку, как ты, придавать чрезмерное значение бабьей трепотне. Мы были добрыми друзьями, и, я надеюсь, ими и остались. Ты можешь уделить мне немного времени?

Любопытство Марка взяло верх. Если Рита решила исполнить чье-то поручение, то посмотреть на это небезынтересно. При всей демонстративности характера, эта женщина временами бывала довольно тонкой актрисой. Заодно можно будет внести соответствующие коррективы в свои планы, если удастся извлечь из ее речей достоверную информацию.

- Хорошо, - сказал он. - Если тебе известен телефон, то ты знаешь и где я живу. Буду ждать сегодня вечером с восьми до половины девятого.

Марк бросил трубку, прошел в кухню и включил кофеварку. До восьми оставалось полтора часа. В черном экране выключенного телевизора мелькнуло его лицо - оно показалось Марку чересчур напряженным и осунувшимся, и он поразился, как глубоко сумела проникнуть Рита в его существо. Что ж, она сделала его взрослым, тем самым навсегда закрепив за собой какое-то тайное право на него, и теперь пыталась этим воспользоваться. Что ей понадобилось, если она так легко махнула рукой на то, чего не простила бы никому другому, ведь Марк сам, без всяких объяснений порвал с ней, жестоко уязвив ее женское самолюбие?

В самом начале девятого она позвонила, и Марк пошел открывать. Он не поверил глазам - на пороге стояла почти юная женщина - тонкая, с длинными стройными ногами, с блестящими, цвота благородного красного дерева волосами, почти надменным изгибом узкой, как у форели, спины.

Поразительная женщина - полная невысказанного презрения и тайны.

Разумеется, как и прежде, этому виртуозно сделанному лицу не хватало движения, жизни, зато все остальное было миллиметр в миллиметр - со вкусом, сдержанно и дорого. Духи могли показаться тяжеловатыми, но как они гармонировали с темной шерстью жакета и бархатом сумочьки, с тусклым золотом украшений и горьковатой складкой чуть тронутых помадой губ!

Марк отступил, взявшысь за ручку раствижной двери прихожей, Рита же, слегка кивнув, на миг отвернулась к зеркалу, а затем, словно перестав замечать хозяина дома, прошла на высоких прямых каблуках прямо на середину комнаты и остановилась, скользя равнодушным и слегка брезгливым взглядом по стенам.

- Недурно, - наконец проговорила она, поворачиваясь всем телом к Марку. - Недурно ты тут устроился. У меня, собственно, к тебе один вопрос.

Точнее - предложение. Ты мог бы угостить меня чашкой кофе, если, конечно, не намерен сразу же выставить за дверь? Марк Кричевский кое-кому известен своими крутыми повадками, разве не так?

- Не стоит с ходу растрачивать себя, Рита, - усмехнулся Марк. - Сядь, кофе и коньяк я сейчас принесу. Сигареты на столике.

Когда он вернулся, Рита курила, пощелкивая карминным ногтем по китайской, фарфорафой с серебром, пепельнице. Теперь на ней была другая маска - высокая шея женственно изогнулась, плечи опустились, став разом нервными и хрупкими, бледные запястья, освободившись от рукаваф жакета, воплощали женственность и беззащитность. Непроницаемая холодность исчезла сафершенно - перед ним была особа романтичная и почти беспомощная, и если бы Марк не знал достаферно, что Рита старше его едва ли не на десятог лет и много искушеннее, то непременно был бы обманут.