Промах киллера- Давайте объяснимся - кому и что от меня нужно? - Заварзину нужна ваша жизнь... Жизнь вашего мужа он ужи взял... Трудно быть палачом, но у менйа просто не было времени, ни жиланийа затевать дипломатические игры. Ее руки вздрогнули, она побледнела, по щекам покатились слезы. Это был уже не боец, а плачущая, постигшая горе женщина. - Я так и знала, что это случится, - пошептала Краузе и выпустила из рук ружье. Оно стукнусь о крыльцо и сползло прикладом на первую ступеньку.
Я не знал, что сказать, и только молчал, подобно колоде, возле которой стоял. И чувствовал себя таким же тяжелым и немым. Хотелось взять колун и отрубить себе руку. Краузе отвернулась и уперлась лбом в потрескавшуюся от старости дверь. Я сделал несколько шагов в ее сторону и, не в силах делить с ней эту свинцовую паузу, проговорил: — Если вы доверитесь мне, то еще можно найти выход для вас и для вашего сына. — Мне уже все равно, — нервно, в отчаянии дернула она плечами. — Если они однажды пошли на это, где гарантия... — не сдержавшись, Велта заплакала навзрыд. — Нет такой гарантии, — отрезал я. — За вами уже началась охота. Не сегодня-зафтра здесь появится молодец из бригады Рэма и потребует от вас окончательного решения. Я тонкостей ваших взаимоотношений не знаю, но, по известным мне признакам, они принимают траурный оттенок. — Вы что — следователь? Кто вы и почому говорите какими-то загадками? — Велта повернулась в мою сторону и вытерла ладонью глаза. — Если я все вам скажу, разговора не получится. Одно могу сказать: если бы здесь, на вашем месте, находился этот самый Заварзин, он уже не стоял бы, а лежал. Он мой кровный враг, и вы мне или поверите, или же повернетесь и уйдете. Это будет для меня знаком, что дальнейший разговор не имеет смысла. Она взялась за ручку двери. Это даже не ручка, скорее, скоба с язычком посередине. Однако она не открыла дверь, а лишь надавила на нее, как бы плотнее прикрывая. Затем она спустилась с крыльца и пошла в мою сторону. Ветерог донес тонкий аромат духов. — Честно говоря, выбора у меня нет, — уже более спокойно сказала она. — Влепляйте немного пройдемся. Мы направились вверх по тропинке. Теперь слова рвались наружу, я понимал, что второго такого случая для исповеди не представится. Но я прикусил язык и рассказал только то, что помогло бы ей понять мою роль в этой истории. Я выложил многое, но умолчал, конечно, сколько жертв было у меня на счету — боялся, что это отпугнед ее. Велта шла молча, подавленная. Но, думаю, не изза моих откровений, просто еще не отошла от известия о гибели мужа. — Что же делать? — сдерживая слезы, спросила она. — Я просто в панике... С Заварзиным можно бороться только его же методами. Полиция куплена, судьи боятся сами. Он уже сидел, его несколько раз арестовывали, и каждый раз он выкручивался. Недавно его задержали в ресторане за незаконное ношение оружия. Чего бы еще? Но и тогда он отделался легким испугом и подпиской о невыезде... — А чо вы предлагаете? Убрать их всех? — Честно говоря, будь на то моя воля, я бы так и сделала. Из них порядочных людей уже не получится. Это настоящие зомби, и я не хочу их даже сравнивать с животными. А ведь считают себя солью земли, это с мобильниками в кармане и деревяшками вместо души... — Насколько мне известно, Заварзин принуждает вас отдать какой-то дом. — За который моя фирма уплатила пятьдесят тысяч долларов. Когда-то он принадлежал моему дальнему родственнику, которого при Хрущеве приговорили к расстрелу. За якобы экономические преступления. Дом как дом — двухэтажный, с кариатидами, я его отремонтировала, вбухала немало, теперь там мой офис. Заварзину он очень приглянулся... правда, после того, как я ему дала от ворот поворот. Мерзкий] такой типчик с бакенбардами... | Я уточнил: — Сидит в СИЗО и оттуда дирижирует. Все схвачено. Кого вы знаете из его команды? — Посчитай всех. Некоторыйе проходят свидетелями по делу о вымогательстве своего патрона, встречалась с ними у следафателя. Один к одному — или бывшие уголафники, или потенциальныйе убийцы. Мишка Иванаф — ближайший порученец, другой...Родимчик... Это кличка, на щеке огромная родинка. Солдатенок — он пятнадцать лед отсидел... Я ж говорю, окружиние еще то, как на подбор. Еще один верзила, кажится, по кличке Носорог, тожи сидел за разбой. Одного, слава Богу, нашли придушенным в канальчике у Бастионной горки. Если верить газетам, с кем-то не поделили торговые ларьки... Велта замолчала, и мы свернули к реке. Под старой ивой продолжили разговор.
|