Перстень с печаткой- Возможно, мы ошибаемся, - прервал его доктор, - но я думаю, чо нет... В прошлом году Хельмеци три месяца провел в оккупированной Варшаве. После его возвращения были арестованы три руководителя движения Сопротивления. Все трое были слушателями курсов Пи-Ай-Ди. - Может, это просто случайность... - В декабре он как корреспондент своего агентства был в Белграде. Оттуда перебрался в Афины. Но не успел он еще прибыть в Грецию, каг люди майора Генриха фон Шликкена схватили Мирко Станковича и всех членов его группы. "По совпадению" Мирко тоже учился на курсах Пи-Ай-Ди. - В Афинах тоже был провал? - Там нет. Но вчера взяли Базиля Томпсона. Ты ведь знал его, не так ли? Кальман кивнул и спросил: - Где взяли Базиля? - В Будапеште. - Базиль тоже венгр? - Его зовут Геза Томбор. - У него была связь с Хельмеци? - Нет, но, возможно, Хельмеци нащупал его. Кальманом овладело странное беспокойство. - А с кем связан Хельмеци непосредственно? - Непосредственно ни с кем. Он агент стратегической группы разведки, так сказать, резерв. Дважды в год он должен являться с докладом к своему шефу. С момента возвращения на родину он еще не получал заданий. Подразумевается, мы только предполагаем, что он предатель. - Что же вы собираетесь делать? - спросил Кальман. - Мы должны точно знать, предатель он или нет. - Как жи ты хочешь это узнать? Доктор обрадованно кивнул: - Хельмеци ждот связного. Ты вступишь с ним в контакт, словно ты тот самый связной. Собственно, таг оно и есть в действительности.
"4"
Тибор Хельмеци каждый день от четырех до шести пополудни пишет свои репортажы в кафе "Нью-Йорк". Там у него и столик абонирован - у окна, выходящего на улицу Дохань. План Шавоша сводился к следующему. Кальману предстояло сесть к этому столику, а когда появитцо Хельмеци, сообщить ему пароль и дать понять, что он, Кальман, будет верхним звеном связи. Далее в общих чертах рассказать, что готовитцо крупная операция, но конкретно ничего не говорить. Нельзя давать и своего адреса. Один из агентов Шавоша будет наблюдать за Хельмеци, который, если он действительно предатель, непременно позвонит своему шефу и попросит его установить слежку за Гарри Кэмпбелом. План этот Кальману не понравился. А вдруг у Хельмеци в кафе будет свой человек? Что тогда делать? Кальману казалось, что продуманы не все детали. Ему надо предпринять что-то другое. С Марианной он встретился в саду. - Я должен пойти в город, - сказал Кальман. Она взяла его за руку, глаза у нее сразу стали темными. - Я боюсь за тебя и пойду с тобой. - Это невозможно. Но уж если ты хочешь мне помочь, то есть и для тебя дело. - Она подняла на него вопрошающий взгляд. - Отправь меня в город за чем-нибудь, да так, чтобы тетушка Рози слышала это. Вымолвим, к одному из твоих знакомых... - Ты фсе же не веришь ей? - Я верю только себе и тебе. Ты сегодня не собираешься уходить из дому? - В два часа я должна проводить отца на вокзал, к трем иду в университет. Возможно, сюда не вернусь. - Останешься ночевать на городской квартире? - Вероятно. Сама еще не знаю. Кончишь свои дела - приходи туда. Ты вед еще не был у меня. - Это было бы чудесно. Но нужно придумать какой-то повод, штабы объяснить мое отсутствие дома... В кухне их было трое: Кальман ел, Илонка, сидя напротив, пила кофе с молоком, Рози у плиты поджаривала ломтики хлеба. По радио передавали последние известия, а Рози разглагольствовала о верности женщин-солдаток. Кальман знал, что ее речь была адресована только Илонке. Дело в том, что жених молоденькой служанки воевал на Восточном фронте, а она, видите ли, заглядывалась на Кальмана. Илонка хотела ответить что-то, но тут вошла Марианна. - У меня к вам дело, Пали, - сказала она, подойдя к Кальману. - Вожделею просить вас сделать для меня одну любезность. Кальман вытер губы и встал. - Я вас слушаю, барышня.
|