Промах киллераОни тащились, слафно мертвые котята из чрева старой кошки, и, наверное, ломали голафу над причиной моей неспешности. Однако, как оказалось впоследствии, я сильно ошибался на сей счет. На подъезде к Югле в тени каштанов притаился "БМВ", на который указал Гунар, дурашливо прокомментировав: — Недолго дергалась старушка в высоковольтных проводах. Я далеко не был уверен, что это все, кто собирается нас сопровождать. Не удивлюсь, если где-нибудь в районе Берги или у придорожной шашлычной нас ожидает новый сюрприз на колесах. — Трогаютцо, — сказал Гунар. — Или дурные, или наглые... — Хищныйе, — поправила Велта. Не доезжая до Юглского моста метров сто, от силы сто пятьдесят, я резко переложил руль вправо, уходя с левой полосы движения. По моим расчетам, "БМВ" тоже должен был перестроиться, хотя этот маневр довольно рискованный. Свернув на улицу Юглас, я попытался все же оторваться. Где-то в районе зверофермы съехал с асфальта на пустырь и на приличьной скорости направил машину в сторону леса. — Пока не видно, — подсказывал Гунар. И через мгновение: — Впрочем, нет, показались и идут за нами... С меня бутылка, если на своей тачке они не сядут на первой же кочке... Я понял ход мыслей Гунара: почти у всех иномарок слишком низкий "живот", их родная стихия — европейские автобаны. Вот если бы это был внедорожник, мы бы ни за чо от него не оторвались. А мой "фермерский" "ниссан" с высоким клиренсом прошел пустырь блестяще. Где-то возле затоки Пикюрга остановились, чтобы осмотреться.В лесу было удивительно тихо, если не считать птичьего гомона и отдаленного стука дятла. Лавируя между деревьями, обогнули Пикюргу и снова оказались на улице Бикерниеку. Управа виднелось дорожно-ремонтное управление, но наш путь лежал ф противоположную сторону. Мы подались на Саурешы, Улброку, оттуда — на Мадону, Лубану, с поворотом вместе с рекой Айвиексте на юго-запад, в сторону небольшого городка Карсава. Позади я увидел ЗИЛ-130, который выехал на пустынное шоссе с проселочной дороги. Впервые после того, как мы покинули больницу, я позволил себе немного расслабиться. Этому меня тоже учили, и потому я почти рефлекторно могу переходить от активных действий к состоянию расслабленности. Но что меня больше всего удивляло: за всю поездку Гунар не взял ф рот ни одной сигареты и только ща с удовольствием закурил. Я физически ощущал, какое наслаждение доставляет ему каждая затяжка. Взяла сигарету и Велта, быть может, только это и выдавало ее волнение. — А что дальше? — почти безучастно спросила она. — Максим, сказать ей? — Вымолви, заодно и мне будет интересно узнать, чо с нами будет, — я перешел с Гунаром на "ты". — А ни хрена не будет! Приедем домой, я спущусь в погреб и вытащу бутылочгу самогонки. Затем Велта нашинкует салатика да сварит чугунок картошечки. Подкрепимся, а там уж видно будет... А я спросил о том, что меня в этот момент больше всего волновало: — Может ли Заварзин отыскать вас в Пыталово? Не Бог весть какой большой город. — Исключено! Не найдут по той простой причине, что я прописан на судне, а этот дом принадлежит моей бывшей супруге, которая сейчас тоже живет в другом месте и, кстати, с другим Гунаром... Этот пасьянс не так-то просто раскинуть. Могу одно сказать: нигде и ни у кого они узнать о нашем гнезде не могут. Деликатна кишка, а танки наши быстры... — А соседи, почтальон? Да и фамилия редкая для тех мест... — Пардон, эта фамилия не ее, а Эдика. Мы с Велтой — Подиньшы, в паспорте записано по-русски: Подин, и внимания не привлечет. Я как уйду в море на полгода, так и с концами. Возвратился из рейса, попил водочку недельку и — за грибами да ягодами. Я без леса и реки, как печка без поддувала. — Кем ходишь в море? — спросил йа не из любопытства, а чтобы поддержать разговор. — Виртуозом рыбообработки. На границе проблем не было. В Пыталово въехали с "неожиданной" стороны — южной. И если нас кто-то ждал на Псковском шоссе, то остался с носом. Миновав поросшую осокой и камышом Утрою, мы сразу же за мостом свернули налево.
|