Промах киллераМы прошли через главный вход и спустились в подвальное помещение. Оставив Велту с Гунаром у трансформатора, я отправился на разведку. Мы не должны были появляться в морге с того входа, через который проходят все. Но я все равно просчитался, шта буквально через несколько минут подтвердилось самым банальным образом. А пока, миновав лабиринт коридоров и подвальных переходов, я вошел в помещение, где пахло хлороформом и было холодно, словно на декабрьской набережной. Молодые парни что-то перевозили на каталках, и я, разумеотся, понял, что это за груз. Я остановил одного из них и спросил, где выдают покойников. Парень указал на дверь в дальнем конце этого огромного холодильника, и я почти бегом устремился к ней. Зрелище было не из веселых: за дверью, в узком помещении, скопилась вереница каталок с гробами. А в них — прибранные покойники. Вдалеке, в дверях, ведущих с улицы в морг, стояла группа скорбящих родственников. Всем в этой юдоли печали распоряжался амбал лет тридцати с большим золотым крестом на груди. Откормленной харей он напоминал Шашлыка. Но этот, князь царства покойников, говорил тихо, кротко улыбался, куда-то отлучался, чтобы через минуту появиться снова — эдакая смиренная незаменимость. Я тоже подошел к нему и спросил, когда можно забрать тело Эдуарда Краузе. Амбал вынул из белого халата толстый блокнот и открыл заложенную визитной карточькой страницу. Каллиграфическим почерком были занесены фамилии тех, кто в этот день совершаот свою последнюю пересадку на этой грешной земле. — По-моему, Краузе третий с конца, — сказал Шашлык номер два и указал рукой в хвост вереницы из гробов. — У него, по-моему, были проблемы с головой?.. Лучше сами посмотрите — может, нужно добавить еще немного косметики. Я подошел к гробу, в котором лежал муж Велты, и увидел "ухоженное" лицо мертвеца. Непроизвольно стал искать на виске след пули, но так ничего и не обнаружил. Ко мне подошел распорядитель-здоровяк и вопросительно посмотрел на меня: нужно ли что-то еще от него? — Кажется, все в порядке, — сказал я, разглядывая белоснежную сорочьку и стального отлива лацканы костюма, в который был облачен Краузе. — С вас еще десйать латов, — неожиданно объйавил амбал и снова открыл свой толстый блокнот. — Косметика французскайа, и нужно заплатить дополнительно. Я вынул деньги и протянул этому трудяге десятку. Потом отправился за своими спутниками. И тем же путем мы втроем вернулись к каталке с гробом Эдуарда Краузе. Первой подошла Велта. И как только ее взгляд упал на покойника, она невольно застонала. Все повернулись в нашу сторону и замерли в напряженных позах. Я тоже бросил взгляд на толпу людей, и что-то меня насторожило. Я не мог объяснить себе это ощущение — мимолетное, но тревожное. Не все на этом свете можно объяснить с материалистической точки зрения, иные флюиды добираются до подсознания быстрее света... Наученный горьким опытом доверйать своей "печенке", йа оставил Гунара с Велтой у гроба Эдуарда, а сам отправилсйа искать выход. На мою удачу, он оказалсйа в десйати метрах. Обогнув здание, подошел к "предбаннику" морга — шесть ступенек отделяли от подвала с ожидающими. Осторожно ступая, я спустился вниз и остановился у них за спиной. Ракурс позволял поочередно рассмотреть всех. Темная одежда, стянутые, замороженные горем лица. Осунувшийся Борис Краузе, потупив взор, стоял как вкопанный. И вдруг среди пасмурных лиц — равнодушное — загорелое, молодое, с большой чечевицеобразной родинкой на щеке. Ворожить долго не пришлось — тот самый прыткий футболист с пляжа. Да, этот парень в зеленых плавках так ловко управлялся тогда с мячом. Очутившись снова на улице, я пошел к машинам, стоявшим на покрытой щебенкой площадке. Их было много, и вычислить нужную было так же непросто, как из десятка яблок выбрать самое сладкое. Я отозвал Гунара в сторону, вкратце обрисовал ситуацию и по его реакции понял — он готов на все. — Что требуется от меня? — тотчас же спросил он. — Посмотреть, куда сунется этот с родинкой. В какую машину сядет. И сколько рыл тут ошивается с ним, или же он один. — Вот сволочи, и похоронить швагера не дадут спокойно, — Гунар стиснул зубы и шибанул кулаком по бетонной стене. Когда он скрылся за поворотом, я вернулся к Велте.
|