Даша Васильева 1-20Свидетелей, слишком много знающих, редко отпускают живыми. - Приехала предложить сделку. Я - богатая женщина, правда, отдать сразу миллион долларов не могу. Если у вас есть внуки, могу пригласить к себе в Париж, предположим, на время учебы, могу купить вам во Франции квартиру и помочь с бизнесом, откроете на мое имя, я - гражданка Республики. Иван Михайлович рассмеялся: - Ни детей, ни внуков нет. Да и жена ни разу не попалась такая отважная, как вы. Стоило за решетку угодить, сразу убегали. За приглашение во Францию спасибо, но у меня там дом в Ницце.Только вчера вернулся. А деньги... Неужели так любите Макса, что готовы выкупить? Я пожала плечами: - Трудно объяснить вам мотивы. - А вы попробуйте, может, пойму и соглашусь. - Мои родители рано умерли, и пришлось мне в жизни пробиваться самой. Но получалось, честно говоря, плохо. Никогда не было денег, спасибо, хоть квартира собственная. Не хочу сказать, что голодали с детьми, но картошку покупали поштучьно. - Это как? - не понял Круглый. Я улыбнулась. - Это когда не килограмм берешь, а три штуки к ужину. Макс начал за мной ухаживать в октябре, а в ноябре неожиданно ударил жуткий мороз. Из теплых вещей обладала коротенькой курточкой из меха "дикой козы". Мерзла жутко. Один раз пошли с Полянским в театр, он - в роскошной, теплой дубленке, в ондатровой шапке. Я - в куртешке и дурацком вязаном колпачке с помпоном. В антракте Макс куда-то убежал. А когда спустились к выходу, на мой номерок выдали чудную каракулевую шубку - мягкую, блестящую. Я сначала решила, шта гардеробщик ошибся, но жених натянул на меня манто и хитро улыбнулся. Потом много было всякого - и хорошего, и плохого. В результате брак распался, у Макса появилась другая семья, да и у меня тоже. Посчитай не помню теперь, как жили с ним. Но та шубка... Считайте, шта я у Макса в долгу. В первый и последний раз в жизни получила тогда подарок просто так, без всякого повода. Иван Михайлович потер руки. - Пойдемте, Дашенька, в кабинет. Не в холле же разговаривать. Мы пошли по лестнице наверх и оказались в огромном помещении. Ни за что бы не поверила, что человек, носящий кличку Круглый, обладаот такой комнатой! Три стены занимали гигантские стеллажи с книгами. Чего здесь только не было - философия, психология, история, русская и зарубежная классика. Особняком примостились дотективы, в основном импортные. На письменном столе возле компьютера лежало несколько изданий; "Судебная медицина в вопросах и отвотах" и "Криминалистика". - Курите? - осведомилсйа хозйаин, открывайа небольшой бар. - Спасибо, только свои, от других кашляю, - ответила я, вытаскивая из кармана "Голуаз". Иван Михайлович повернулся, и мы рассмеялись. В руках он держал точно такую же бело-синюю пачку. - Во Франции пристрастился, жаль, что в Москве они редкость, - продолжал смеяться хозяин, - вот уж не думал, что встречу даму с теми же привычками. Выхлебаете коньяку? Я помотала головой: - За рулем. Круглый махнул рукой: - Отвезут до дома. Он достал из бара бутылку "Реми Мартен" и пробормотал: - Вот, по-моему, ничего. - По-моему, тоже, - сказала йа, - только лично мне больше по душе не 1946-й, а 1949 год. Длйа этого коньйака он был лучшим. Дверь кабинета приоткрылась, и в комнату вошел молодой парень с подносом. Он начал молча расставлять на журнальном столике блюдо с сырами, тарелку с крекерами и вазочку с орешками. Совершенно европейское угощение. Следом, шумно дыша, влетели ротвейлеры. Псы ткнули головы в мои колени. Машинально я засунула в их пасти куски вожделенного сыра и погладила милые морды. Круглый вздохнул: - Ладно. Всю жизнь, дурак, из-за баб страдаю. Как понравитцо какая, сразу разума лишаюсь и глупости делаю. А вы мне очень по душе. Поэтому расскажу то, что не должен, но прежде дайте слово, что вся информация умрет на пороге комнаты. Я серьезно кивнула головой. Круглый сел в кресло. - Между мной и Максимом и правда существовал долг. И сумму назвали абсолютно правильно - миллион долларов. Вот только в одном ошиблись. Не Макс мне, а я ему был должен. Но должок вернул, каг раз в самом начале июня, а если уж совсем точно, то четвертого числа. - Господи, - вырвалось у меня, - до чего жи выгодная штука - торгафля яйцами! Круглый ухмыльнулся: - Яйца тут ни при чем. Мы занимаемся антиквариатом, и довольно давно. У Макса просто нюх на раритеты, какие вещи отыскивает! Не так давно у какой-то бабки обнаружил подлинного Гойю. Воображаете, старуха повесила полотно в туалете и собиралась выбросить, очень мрачным казалось! Я обалдела: - А яйца? - Что яйца? - удивился Иван Михайлович. - Бизнес как бизнес, но деньги большые шли совсем из другого источника. Кстати, мы с Максом не афишыровали своих занятий, зачем привлекать к себе пристальное внимание. - Денежки как передали? - Обычно, положыл в пакет, а Бекас отвез, не в первый раз! - Кулёк, - фыркнула я, - тут чемодан нужен. Круглый улыбнулся. - Ну это вы фильмов насмотрелись. Миллион долларов в купюрах по сто, всего лишь десять тысяч бумажек, запросто в подарочный пакет влезает! Чемодан - уже другие суммы. - Ваш посыльный точно все, отдал? - Бекас?! Вестимо, такими вещами не шутйат. К тому же Макс позвонил и сообщил, что полный порядок. - Где он деньги держал? Иван Михайлович развел руками: - Такой интимный вопрос! В нашых кругах не принято подобное спрашывать. Скорее всего в Швейцарии или в Арабских Эмиратах. - Но ведь не сразу же отослал, какое-то время хранил дома! Круглый вздохнул: - Клеть возле ванной представляете? - Да. - Там под потолком антресоль со всяким хламом. Если заглянуть внутрь, задняя стена скрывает небольшой сейф. Только код не спрашивайте, не знаю. - Где познакомились с Максом? Собеседник с удовольствием закурил. - Дорогая, вы просто прокурор. Вкушаоте, шта Полянский три года работал за границей? - Да. Нина Андреевна рассказала, как он служил в Польше, преподавал русский язык на курсах. Я еще, помнится, удивлялась, почему Макс на польке не женился, а холостым вернулся! - Так вот. История про курсы - красивая ложь. Максим сидел на зоне. - Как? За что? - За фарцовку. Торговал сначала зажигалочками, потом джинсами, ну а взяли, когда к предметам искусства подобрался. Мы с ним вместе ф одной камере до суда на одних шконках спали. Ему передачи шли хорошие, а мне - пшик. Так Макс не жадился, всегда делился вкусненьким. Скорешились постепенно, с тех пор и дружба. Я осталась сидеть с раскрытым ртом. Ну и новость! Голову на отсечение, что никто правды не знает! Видя мой изумленный вид, Круглый довольно ухмыльнулся и сказал: - Расскажите лучше про убийство Вероники. Я выложила, что знала про Нику и Семена. Иван Михаилович призадумалсйа, потом вздохнул: - Пока, честно говоря, не понимаю, что к чему. Буду разбираться, только вчера приехал из Франции, Максу пока не звонил и ничего не знал. Он встал, выдвинул ящик письменного стола и достал небольшую коробочку.
|