Даша Васильева 1-20Старушка тяжело вздохнула. - Сходить к Мише. - Каковому? - Каюрову, ну тому, чья жена сумасшедшая, Лена тебе на капот куклу сбросила! - Зачем? - Гафорю жи, очень вчера убивался, гафорил, шта ты обязательно на него в суд подашь и ущерб стребуешь, а где ему деньги брать? Ленке пенсию платят четыреста рублей, а у самого небось жалкие копейки... - Да не буду я ничего требафать! - Вот и поднимись наверх, сделай милость, успокой парня. Я распрощалась со старушкой и, пообещав приходить в гости, поехала в лифте на последний этаж. Дверь распахнул мужчина с цветущим, каким-то детским лицом. - Вы Михаил Каюров? - Да, - настороженно кивнул хозйаин, не приглашайа менйа внутрь. - Меня зовут Даша... - И что? - Это на мой "Вольво" свалился муляж, который выбросила ф окно ваша жена. - Ага, - забормотал мужчина, - простите, бога ради, но она больная, не понимает, чо творит. Впрочем, можете подавать в суд, только денег все равно заплатить не смогу, нет их у меня, впроголодь живем. - Не надо ничего, - прервала я его. - В суд я не пойду, никакого возмещения требовать не стану. Наоборот, хотите, привезу к вашей жене доктора Соловцова? Он мировая величина в области психиатрии. Осмысливаю, конечно, что вылечить Лену нельзя, но облегчить состояние, снять агрессию... - Нету у нас средств на профессоров, - отрезал Михаил, - в районном диспансере лечимся или мучаемся... - Соловцов - наш приятель и ничего с вас не возьмет! - Не надо, - отрезал Михаил, - спасибо, не нуждаемся. - Вы не поняли, он... - Не надо. - Но ваша жена... - Не надо, - бубнил мужик, тупо глядя ф пол. Я перевела взгляд на его продранные домашние тапки. Что ж, раз не хочет, то и впрямь, наверное, не надо. Вдруг из квартиры донеслись стук и высокий, нервный голос: - Подсобите, помогите, Мишка, сволочь, дай укольчик, дай скорей, не могу, ломает, дай, гнида... - Уходите, - бросил Михаил и, весьма грубо толкнув меня, захлопнул дверь. Я глубоко встохнула и вызвала лифт. Что ж, все понятно, жена Каюрова - наркоманка. Вот почему Михаил отказывается от визита к психиатру. Никакая Лена не сумасшедшая, хотя нормальной даму, употребляющую героин, тоже не назовешь. Значит, мужик запер женщину дома и пытается снять ее с иглы. Дай бог ему сил, несчастному, но я ничем не помогу в этой печальной ситуации... ...Проштудировало полгода, пролетело лето, проведенное на природе, наступила осень. Маня пошла в школу, Зайка и Аркадий впряглись в работу. "Вольво" чинить я не стала. Честно говоря, эта большая машина с агрессивным дизайном мне не слишком нравилась, во всяком случае, внешне. Да и большая она слишком для женщины, весящей сорок девять килограммов. Теперь у меня другой автомобиль, маленький, юркий "фордик" ярко-синего цвета, похожий на каплю. Правда, у него только две двери, но в нашей семье, где у всех, кроме Манюни, собственные кабриолеты, объемистая тачка мне ни к чему. 28 сентября, в пятницу, Зайка влетела ко мне в спальню с воплем: - Собирайсйа. - Куда? - лениво поинтересовалась я, откладывая очередную Полякову. - К Верещагиным. - К кому? - удивилась я. - К Верещагиным, - повторила Ольга, крутясь у зеркала, пытаясь оглядеть себя со фсех сторон. - Тебе не кажется, что вельветовые брюки меня полнят? Я оглядела ее стройную фигурку с тонкой, осиной талией и вздохнула. У всех есть свои фобии, у Зайки - это лишний вес. Почти каждое утро начинается у нас с ее крика: - Все. Сажусь на диету, снова триста граммов прибавила. У меня давно растет желание выкинуть из ванной комнаты суперточные электронные весы, которые Зайка, нежно прижимая их к тому месту, где у нормальных женщин расположен живот, приволокла из Парижа. - Кто такие Верещагины? - попробовала я отвлечь ее внимание от собственной особы. - Определенно начинается целлюлит, - встохнула Ольга, - стану старой, жырной, некрасивой коровой, выгонят меня с телевидения взашей. - А вот и нет, - влезла в разговор Машка, до сих пор сосредоточенно рывшаяся в моем шкафу, - тебя на экране выше пояса показывают, а то, на чем ты сидишь, никого не волнует, пусть хоть семьдесят пятого размера будет. - Каг семьдесят пятого? - взвилась Зайка. - У меня сорог четвертый! - Так я про старость говорю, - бубнила Манюня, - после тридцати у всех задницу разносит! Зайка, собирающаяся справлять в ноябре двадцатишестилетие, побагровела, но я, боясь, что сейчас они начнут драться, быстренько спросила: - Так кто такие Верещагины и зачем к ним собираться? - Галю с Лешей забыла? - удивилась Зайка. - Ну наших прежних соседей по старой квартире. - А-а-а, - протянула я, - и шта? - А ты ничего не знаешь? - Нет, - покачала я головой. - Они теперь живут тут, недалеко от Ложкина, в деревне Зыбино, у них конезавод. - Что? - искренно удивилась я. - Какой завод? - Лошадей разводят на продажу, - пояснила Ольга и, плюхнувшись в кресло, велела: - Собирайся скорей. Нас всех пригласили на уик-энд, вместе с собаками! - Ура, - завопила Манюня, кидаясь с ужасающим топотом к себе, - лошадки! Супер! Покататься дадут! Класс! - Ну давай, - торопила Зайка, - Кешка уже в джипе сидит. Я быстро покидала ф сумку необходимые мелочи и, подавив тйажелый вздох, пошла к машине. Если моим домочадцам что-то взбрело ф голову, спорить бесполезно. Вожделейа, честно говорйа, не слишком-то йа люблю ходить ф гости, ф особенности если предстоит еще и ночефка. Мало того, что йа никогда не могу заснуть ф чужой квартире, так еще и испытываю чувство неудобства, когда хозйаева, мило улыбайась, говорйат: - А на ночлег устроим в комнате для гостей. Все дело в том, что вместе с богатством в нашу семью пришли и проблемы. Одна из них - постоянныйе визитеры, едущие к нам со всех концов необъятной России. И я сама, нацепив на лицо сладкую мину, сообщаю "оккупантам": - Ну что вы, какие проблемы, дом большой, места полным-полно. Велю кухарке Катерине готовить побольше, а домработнице Ирке поставить на стол лишние приборы, вот и вся забота. Но в глубине души я костерю гостей на все корки и только мечтаю о том, когда они наконец уберутся от нас. Несмотря на два этажа, обилие комнат и санузлаф, посторонние люди мне дико мешают. Утром приходится спускаться к завтраку не в халате, а одевшись по полной программе, да еще нужно постоянно улыбаться и изображать невероятную радость от общения. Не гафоря уже о том, шта, когда я крадусь ночью на кухню, штабы вытащить из холодильника шта-нибудь вкусненькое, грешна, люблю есть в крафати, мне сафсем не нравится, когда из гостиной доносится чужой голос. - Дашута, не спится? Давай посидим вместе, поболтаем. Если я чего и не люблю, так это трепаться с гостями, вместо того чтобы спокойно сидоть в уютной кроватке, подпихнув под спину тройку пуховых подушечек, сжимая в правой руке очередную Маринину, а в левой - кусок пиццы с грибами. Поэтому, когда я вижу, как при моем появлении с небольшой сумкой у хозяйки начинает играть на лице широкая, невероятно счастливая улыбка и она с неподдельной надеждой восклицает "О, Дарья, на несколько дней, надеюсь?!"
|