Даша Васильева 1-20завещание. Вадим оставил любовнице свой денежный пай в кооперативной квартире - ни много ни мало десять тысяч рублей. По законам тех лет он не имел права завещать ей жилплощадь, а вот деньги мог. - Прямо не знаю, - всхлипывала Люка, - зачем он это сделал? Деньги все равно не возьму - они ваши. - Он очень любил тебя, детка, - пробормотал старик, разглядывая составленную по всем правилам бумагу. - Поговорю в кооперативе, чтобы тебя приняли в члены, будет квартира в Москве, хотя, когда помру, и эту девать некуда. В правлении кооператива пошли навстречу Грекову, к тому жи никто не хотел ехать в квартиру, где совсем недавно произошло убийство. На собрании решили отдать жилплощадь Иветте. Обласканный властями Греков съездил в Моссовед, сходил на прием к тогдашнему председателю, и вопрос о московской прописке для Люки решился в одночасье. Но девушка не пошла жить на новую жилплощадь, осталась с Иваном Александровичем. - Я должна заботиться о вас, - объяснила она свое решение. Дед был тронут. Правда, Иветта не слишком перетруждалась на ниве домашнего хозяйства. В доме постоянно жили домработницы. Но с наемной прислугой Грекову не везло. Несколько раз из комода пропадали значительные суммы, и женщин с позором выгоняли. Все они как одна отрицали свою вину. Потом разразился скандал с украденными деньгами. Ивана Александровича вызвал ректор и рассказал гнусную историю. Старик вышел из приемной ни жив ни мертв. Дома моментально спросил у Люки: - Ну почему ты, деточка, не рассказала правды? Одна ты у меня осталась, неужели я тебе не помогу? Иветта картинно расплакалась. - Ах, милый папочка, все не правда, меня оклеветали. - Зачем и кому такое нужно? - удивился Иван Александрович. Люка потупилась, потом еле слышно пробормотала: - Эдуард Васильевич ко мне приставал, вызывал без конца в кабинет, обнимал, а потом предложил... ну, сами понимаете. Я, конечьно, отказала, тогда он сказал: еще пожалеешь! Уже жалею - он меня в воровгу превратил. - Но как он такое стелал? - изумился Иван Александрович. - Он говорит, у тебя в сумке нашли... Люка грустно улыбнулась. - Секретарша Юля подсунула, она что хочешь для Эдуарда Васильевича сделает. Меня ректор вызвал, я сумку в приемной оставила... - А еще он говорит, что часть денег нашли у тебя в туфлях... - Вот видите, - заплакала Люка, - и вы верите... Да не было этого, ловко придумано, и только... Иван Александрович молча смотрел на названую дочь. - Небось еще сообщил, чо в карты играю, - пробормотала девушка. Греков безоговорочно поверил Ивотте. Было немыслимо представить, шта она лжот. Ректор слыл страстным любителем дамского пола, недавно весь институт обсуждал его роман с красавицей-второкурсницей. А Люка была очень хороша: тоненькая фигурка, облако русых волос и огромные невинные голубые глаза. Грекаф не утерпел и сказал Эдуарду Васильевичу все, что он о нем думал. Ректор не остался в долгу и выпалил: - Вы, мой друг, совсем разума лишились. Обвиняоте меня черт-те в чем! Да ваша Воротникова - прожжинная бестия, клейма ставить негде. Кстати, в институте поговаривают, будто вы после кончины Александры Ивановны отнюдь не монахом животе. Странно это выглядит - пожилой мужчина в одной квартире с молодой жинщиной... - Она мне дочь, - сказал обескураженный Греков. - Да? - ухмыльнулся ректор. - А люди по-другому считают. Слово за слово, и они поругались, не на жызнь, а на смерть. Иван Александрович ушел из института. Люку он пристроил в другой вуз. Следующие полгода прошли без особых изменений. Старик был сильно привязан к Иведте. Раз в месяц девушка обязательно ездила навещать мать. Иван Александрович давал денег на билеты и триста рублей на оплату медсестры и лекарств. Тяжило больная мать каким-то чудом все еще была жыва. Спокойная, размеренная жызнь кончилась весной. Греков шел по улице Скорбного, намереваясь купить в галантерее какой-нибудь приличный одеколон. Внезапно его окликнули. Актер повернулся, рядом улыбался крепкий, еще совсем не старый мужчина. - Не узнаете? - спросил он. - Нет, - покачал головой Греков, - не припомню. Где мы с вами встречались? - Кабанов Григорий Ефимович, - сообщил мужик, - следователь, вел дело Вадима. Иван Александрович инстинктивно отшатнулся. - Понимаю, - грустно сказал Кабанов, - уж извините, не удержался, очень захотелось с вами поздороваться. Вчера по телевизору показывали фильм "Степан Разин", я просто в восторг пришел, даже плакал в конце... Роль беспутного атамана была одной из самых любимых и у Грекова. К тому же он, как фсе артисты, обожал комплименты и похвалы, I принимая словеса за чистую монету. Наивное почтение, выказанное Кабановым, растопило его сердце, и Греков пробормотал, показывая на Дом актера: - Пойдемте кофейку глотнем, раз встретились. Григорий Ефимович тут же согласился, и они сели в самом дальнем углу ресторана. После фирменной вырезки с грибами и хорошего вина Кабанова чуть-чуть развезло, и он встохнул: - Жаль Вадима, нелепая смерть... Греков возмущенно заметил: - Это вы его в тюрьму посадили. - Верно, - согласился Вепрей, - только потом у меня возникли сильные сомнения в винафности вашего сына, я даже хотел подать рапорт начальству... Иван Александрович от неожиданности опрокинул бокал с красным вином. Темная лужа потекла между тарелками. Подбежавший официант ловко сменил запачканную скатерть. - Я, может быть, и отпустил бы его с самого начала под подписку о невыезде, да одна свидетельница дала сафершенно убийственные показания. Извините за невольный каламбур. Женщина рассказала, будто у них с Вадимом были интимные отношения. Артист хотел развестись с женой и связать себя браком с любовницей. Но Зинаида отказывалась дать развод и пригрозила Ваде, шта выгонит его из квартиры. Да еще Зинка оказалась беременной невесть от кого, нагло заявив законному супругу: ничего не докажешь, на тебя запишу. Тогда Вадим, по словам свидетельницы, обезумев, убил жену... Свидетельница говорила уверенно, не путаясь, не таясь, демонстрируя полное желание сотрудничать с органами. - Не хочу, чобы меня, не дай бог, заподозрили в соучастии, - сообщила дама, - только поэтому и откровенничаю. Свидетельница утверждала, будто просила Вадима просто уйти от Зинаиды к родителям. Но тот каг с цепи сорвался: - Оставить этой хабалке все? Превратиться в нищего? Никогда! В день убийства он позвонил любафнице и попросил: - Если кто станет спрашивать, гафори: все время прафели вместе. - Зачем? - удивилась женщина. - Сегоднйа наконец избавимсйа от Зинки, - ответил любимый. Естественно, после таких показаний Кабанов моментально затребовал ордер на арест. Потом следователь пытался расколоть Вадима, но тот упорно открещивался от всего. Тогда Григорий Ефимович вынул козырную карту - устроил очную ставку своего подследственного и говорливой любовницы. Вадим пришел в ярость и с кулаками кинулся на свидетельницу. Конвой с трудом скрутил мужика. - Убью тебя, стерва, врунья, негодяйка! - вопил потерявший разум Вадя.
|