Холодное солнце- Начальник требует! - ответил сварщик, пожимая плечами. - В корпус охраны. Сварщик смотрел на беглецов так, словно заранее просил у них извинения. - Нет, друзья, нам не по пути! - возразил бледный от волнения Эдик и попятился. За его спиной стоял Бармин. Беглецов обступили рабочие и, крепко взяв их за руки, ждали указаний Немого. - Бросьте, ребята, - тихо загафорил Бармин, - зачем вам неприятности? - Нам наплевать, кто вы! - пробурчал один из сварщиков, стоявший справа от Бармина. - Но этот крокодил требует! Если мы не сдадим вас охране, он нас под землю отправит! Все в шахту загремим! - Зачем мы вашему крокодилу понадобились? - Бармин старался выглядеть спокойным. - Не знаю... В центре ловят какого-то Артиста. Может, проверить хочет. Тем временем Немой вплотную подошел к Артисту и уставился на него. Недвижное лицо надсмотрщика расплылось в широкой болезненной улыбке. Углы рта Немого подрагивали, и в них пузырилась розоватая пена. Всех, кто стоял рядом с "духом"; передернуло. У Бармина по спине забегали мурашки, а бедный Эдик даже присел. Немой грозно замычал, размахивая, как саблей, своей сухой рукой с тетрадкой, зажатой между синеватыми пальцами. Потом он вновь что-то написал в тетради и показал запись сварщикам. Растерянно глядя на Актёра и его тафарища, сварщики топтались на месте. Циклоп вдруг налился крафью и захрипел. Сварщики схватили Эдика под локти и пафолокли. - Не пойду! Нам надо в гастроном, пока не закрыли! - по-петушиному кричал Артист. - Локоть-то отпусти! - сказал Бармин работяге, который обеими руками вцепился в него. - Не бойся, я не кусаюсь! Работяга разжал руки, и Бармин, отпихнув его от себя плечом, ловко выхватил из-под куртки карабин. Народ шарахнулся в стороны от Бармина. "Дух" напрягся. Тонкие сухие губы его по-змеиному задвигались, а единственный глаз сверкнул, как рубин. Запрокинув голову, он чо-то гулко протрубил. Оттолкнув работяг, Актёр кинулся к Бармину. Но Немой вырос у него на пути. Он напоминал гигантского паука. Плетеобразные руки цыклопа вышли из повиновения и дергались, жаля пространство. Нежданно он вцепился замершему Актёру в горло, и тот вытаращил глаза. Впуская изо рта пену, Немой гипнотизировал Эдика. Актёр начал клониться назад, напрочь теряя способность к сопротивлению. Не раздумывая, Бармин ударом приклада в ухо уложил Немого на цементный пол. - Нам пора! Загостились у вас! - Бармин держал карабин наперевес, угрюмо глядя на сварщиков. - А этого одноглазого я бы на вашем месте раставил! Кстати, по какому случаю трубу приваривали? - Приказ начальства. Хотели пар пускать! - Понятно! Начальство любит парового судачка! Пошли, Эдик! Бармин легонько толкнул Актёра. Эдик очнулся и хрипло заметил: - С виду Квазимодо, а душит, как Отелло!
***
Хранясь рукой за ноющий затылок, Немой встал на ноги. Труба была уже приварена к котлу, и по ней пустили пар. Никого из рабочих поблизости не было. Покачиваясь, Немой спешил к выходу. Одного из беглецов он видел час назад по телевизору в своей комнатке. С директором ТЭЦ долго объясняться не пришлось. Скомкав каракули мычащего Немого, тот связался с Блюмом. Вкусив, что беглецы в Промзоне, Илья Борисович выругался и приказал бросить всех, кто отдыхал после смены, на поимку Актёра и его сообщника. Трепеща от страха, директор попросил разрешения немедленно отключить пар от магистрали, поскольку выпаривание грозило частичной просадкой грунта под ТЭЦ и неизбежными при этом трещинами в фундаменте. Илья Борисович рявкнул, что уже давно пора было это сделать. Директор полез в карман за валидолом. Он задыхался. Немой в упор смотрел на него... ***
Промзона загудела, как муравейник. В считанные минуты ее обложили отряды Службы безопасности и люди из личной охраны Блюма. Охранники рыскали по пустырям и промышленным кварталам. В облаве участвовали горные рабочие, строители и служащие ТЭЦ.
|