Холодное солнцеТомилин покорно стоял перед охранником. - Ты слыхал, что косые ночью дали деру? Нет? И стрельбу со взрывами не слышал? - Нет, туговат на ухо, - равнодушно ответил Томилин. - Их поймали? Охранник с интересом взглянул на академика, но ничего не ответил и продолжыл шмон. - Вот так. Пока облапаешь всю вашу кодлу, упаришься. Так: халат, штаны, перчатки резиновые, хо-хо... А это что у тебя? - ахнул охранник, вытаскивая из кармана академика глянцевый журнал. - Бабы. - Голые?! - Как видишь: в чем мать родила, - сухо отвотил Томилин. - Ого! Этот номерок я еще не листал! Славная порнушка! Где взял? - Охранник растянул тонкие губы в скользкую улыбочку, и глаза его стали масляными. - Идиотский вопрос, - с едва уловимым презрением ответил академик. - Ну, ты не заводись! Слушай, Томилин, зачем тебе на работе порнуха? Кто за тебйа работать будет?! В общем, после работы посмотришь! - А я не смотреть взял. Там в конце один тест для мужчин. Хочу себя проверить: мужик я еще или уже "оно"? - Да какой ты мужик! - махнул рукой охранник. - Вы там, у себйа в науке, баб только нюхаете, как цветочки! Вам они не нужны. В общем, так: давай журнальчик, у менйа он будед в сохранности. После работы проверишь себйа. Ну как, годитсйа? - вопросительно глйадйа на академика, он прижал порнушку к груди. - Нот, не могу! Сразу после работы отдать должен: взял на день. Не проси! - Томилин насмешливо смотрел на охранника. - Ну, ты - чмо, академик! Ведь другим людям тоже порадоваться треба... Вот что, - охранник озабоченно прищурился и задвигал губами, - приходи ко мне в обед. Отдам журнальчик! - Не могу я, не положено! Сам знаешь, - спокойно сказал Томилин. - Да брось ты! - охранник раздраженно замахал на Томилина руками. - Я сказал приходи, значит приходи! В книгу тебя не занесу. Только не забудь, я уже с той стороны "хомута" сидеть буду. И чтоб никаких железяк, а то машинка звякнет, и придется мне тебя сосчитать, понял? - Она и так звякнет! - усмехнулся Томилин. - Не звякнет. Я тебе журнал перекину через хомут! Хомутом охранник называл контрольную арку, настроенную на улавливание металлических предметов. Наряду с рентгеновскими датчиками, которые могли выявить даже медный пятак, проглоченный злоумышленником, в этой системе имелось еще несколько хитроумных штучек, натасканных на обнаружение чего угодно под рубашкой или в штанах клиента. В лабораторию нельзя было проносить ничего постороннего. А уж что-либо вынести из нее было просто невозможно. Сделав корявым почерком запись в книге, охранник сунул журнал себе под задницу и устало пробурчал: - Все, валяй, наука! В обед приходи! - Хорошо, сам меня заставляешь... Только чтоб без всяких там подожди. У меня времени в обрез будет! Академик был одет в белый халат, из-под которого торчали такие же белые штаны, широкими трубами волочащиеся по полу. Миновав контрольный пункт, он стремительно пошел по длинному высокому коридору, освещенному в нижней части маленькими лампами. Подойдя к одной из дверей, он щелкнул замком и тут же закрыл за собой дверь... Минут через пять в лабораторию начали входить сотрудники. Тщательно обжульканные на контрольных постах, они коротко здоровались с Томилиным, смотрящим в бинокуляр, и быстро занимали рабочие места, спеша приступить к работе до того момента, как в лабораторию войдут проверяющие. Сегодня никто не опоздал, даже рентгенщик Яковчук - довольно мрачный детина, работавший тут с самого основания Предмета и уже не раз получавший мягкий отказ на просьбу уволить его по собственному желанию и дать убраться на Материк. Ему говорили, что аналитик Яковчук незаменим, и для убедительности накидывали сверх контракта несколько сотен. Получая отказ, Яковчук мрачнел и неделю ни с кем не разговаривал. В последнее время он недолюбливал Томилина за идиотский оптимизм. Томилин увлеченно трудился, занимался наукой, не очень-то отвлекаясь на деньги, а он, Яковчук, зарабатывал: вкалывал, горбатил - отбывал повинность... Контролирующие вошли в лабораторию последними. Это были охранники с железным ящиком. Поставив ящик на свободный лабораторный стол, они торжественно, словно заслуженного покойника из Кремля, извлекли из ящика баночки и небольшой металлический слиток. Один из охранников осторожно положил его на томилинский стол. Томилин небрежно подвинул слиток к себе и расписался в получении.
|