Холодное солнце- Зачем же так громко: романист. Ведь это ваш роман, а не мой. Даже не роман, а пьеса. А я - всего лишь вдумчивый читатель! Сейчас здесь у нас будут сразу два артиста, и мы сыграем финал вашей пьесы. Только учтите, режиссером буду я! Блюм поднялся из-за стола и облегченно вздохнул. Присутствующие в кабинете восхищенно смотрели на Илью Борисовича. Только Аптекарь безучастно жевал резинку, хмуро поглядывая на Томилина. Он понимал, что теперь ему опять придется воспользоваться своим саквояжем. - Ну, не расстраивайтесь так, - Блюм по-отечески похлопал Томилина по плечу. - У вас еще будет время для покаяния. А вы неплохо знаете Фрейда! Крашеный башмак и порножурнал, что, кстати, в отношении вас, мой дорогой пуританин, ни в какие ворота не лезот, - довольно изящный этюд. Вот если б вы были полным идиотом, тогда я бы еще сомневался! Но вы совсем не идиот. Даже наоборот! Я бы сказал, вы - почти гений! Но только почти! Потому шта гений в данном случае - я! Я, который разгадал ваш трюк. Конечно, не без помощи машины. Компьютер - тонкая игрушка. Особенно в паре с моей программой. Вкушаете, как она называется? "Инквизитор"! Вот и в вас мой "Инквизитор" вцепился мертвой хваткой. Да, умная машина, очень умная. И все жи не умнее Блюма! Верхушка 26
...Глеб ожыдал чего-нибудь в этом роде. Поэтому он тут же напряг тело и коротким движением подал вперед голову - лбом навстречу летящему кулаку. Черепушка Донского оказалась на несколько сантиметров ближе той точки, куда целил длинный, и он не успел сжать пальцы. Донской почувствовал сильный толчок в лоб и услышал краткий хруст. Длинный хрипловато вскрикнул и согнулся, взвыв от боли. Гладковыбритый остолбенел, не зная, что ему теперь делать. Низложив руки благоухающего "офицера безопасности" с запястий, Глеб размашистым левым боковым отправил красавчика на асфальт. Удар пришелся в скулу, и потому гладковыбритый с вытаращенными от неожиданности глазами попытался тут же встать на ноги. Донской отскочил, потирая кулак, но, видя, что длинный, уже справившийся с приступом боли, вытащил из-за пазухи какой-то темный предмет, прицельно - сверху вниз - выстрелил своей правой в челюсть поднимающемуся моднику... А длинный уже летел на него сзади, держа в поднятой над головой руке милицейскую дубинку. - Это и есть твоя ксива? - крикнул Донской, увернувшись от удара длинного. Попутно он успел скользнуть краем глаза по гладковыбритому, который лежал теперь на спине, закатив глаза. Теперь инициатива была у Глеба. Видя, что руками противника не достать, длинный пустил в ход ноги. Это было как раз то, на что Донской рассчитывал. Вместо того чтобы увернуться от летящей в голову ноги длинного, он резка поднял руку и подался вперед. Ботинок парня угодил куда-то за спину, при этом рука Глеба автоматически захлестнула ногу длинного, плотно прижав ее щиколотку к подмышке. Следующим движением Донской заступил правой ногой за ногу пытающемуся сохранить равновесие парню и коротким ударом в грудь опрокинул его на асфальт. Длинный ударился затылком о тротуар и затих. Донской поспешил вырвать из его рук дубинку. Теперь, если нападение повторится, ему не придется сбивать кулаки в кровь. Выглянув за угол, Глеб увидел автомобиль с горящими фарами и отпрянул назад. В автомобиле находились двое, причем один из них, открыв дверь, уже выходил. Глеб оглянулся на лежащих.
|