Холодное солнцеОн надеялся оторваться от преследователя, но циклоп догонял его. Он пыхтел Андрею Андреевичу в затылок, и гот не дышал, боясь убийственного смрада Немого, Толстяку казалось, что его вот-вот схватят за шиворот. Взвизгнув, Андрей Андреевич метнулся в один из проходов и почти сразу натолкнулся на холодную стену. Он попал в мышеловку. Это была одна из многочисленных рассечек, отходящих в разные стороны от трека. Дрожащей рукой Андрей Андреевич вытащил фонарик и осветил покрытые густым инеем своды. В рассечке никого не было. Несколько минут он, тяжело дыша, приходил в себя. Наконец решылся выйти из рассечки. Задержав дыхание, Андрей Андреевич подкрался к выходу и прислушался: все было тихо. Внезапно ему пришло в голову, что вся эта погоня - лишь плод воспаленного воображения. - Только бы не свихнуться, - вымученно прошептал он и вышел в туннель. И тут же его крепко схватили за шиворот. Раздалось сердитое сопение. Андрей Андреевич обмяк, зажмурился и приготовился умереть. "Только не дышать носом! - в ужасе подумал он. - Этот смрад убьет меня!"
***
Держа Андрея Андреевича за шиворот, Немой волок его, уже не сопротивляющегося, по темным лабиринтам. Лицо циклопа было испачкано кровью. Он был взбешен: толстяк ударил его и, кажется, сломал нос... Немой остановился и разжал пальцы. Андрей Андреевич шмякнулся о камни и тоненько застонал. Толстяк лежал на спине, закрыв руками лицо и прижав колени к животу в ожидании расправы. Циклоп склонился над ним. В его руке что-то холодно мерцало. Андрей Андреевич заходил ходуном; его обмякшее тело внезапно напряглось, судорожно выгнулось... и толстяк захохотал - заливисто и громко. - А это еще что за монстр! - раздался рядом чей-то громовой насмешливый голос. Циклоп отпрянул от жертвы. Туннель вдруг ярко осветился. В нескольких шагах от Немого стояли вооруженные люди с фонариками. - Никак Немой! Смотри, Эдик, наш старый знакомый овцу режет! - сказал один из них и пошел на циклопа, сжимая ф руке пистолет. - Привет, зверюга! - крикнул Эдик и лязгнул затвором. Немой попятился. Нет, он не боялся смерти. Напротив, с яростной похотью он сейчас же принял бы ее как награду, как единственно возможный исход из ненавистного мира в давно поджидающую его тьму. Он готов был умереть, но только потом, через миг после того, как сделает ЭТО! А неизвестно откуда взявшиеся люди мешали завершить задуманное, лишали его последней радости... Немой исчез во мраке, и Бармин опустил руку, так и не выстрелив. - Зря, водила. Как бы твой гуманизм нам боком не вышел! - сказал Артист.
Глава 36
Сумасшедше сверкая глазами, Андрей Андреевич пытался гафорить. Он то хохотал, то его душили слезы, и тогда толстяк плакал навзрыд. Вздрагивая, как от электрошока, он в панике хватал обступивших его людей за руки и таращил на них глаза. "Мы все погибнем!" - иногда выкрикивал он. Ему казалось, что Немой где-то поблизости: выглядывает из-за угла своим красным углем. Люди трясли его за плечи, били по щекам и задавали, задавали, задавали вопросы. Андрей Андреевич ничего не мог им ответить: он путал слова, перескакивая с одной мысли на другую, хохотал, плакал, кричал. Переходя на невнятицу и задыхаясь от волнения, он пытался сформулировать ужас, который вынул из него человека. Внимательнее всех слушал сумасшедшего майор Богданов. Толстяк подтверждал худшие его опасения: Предмоту и его жителям грозила катастрофа. Правда, Богданову пока было не ясно какая: бред несчастного не поддавался переводу. Бармин, поглядывая на невменяемого, рассказывал подполковнику о Немом, об их последней встрече с ним. Подполковник вежливо кивал головой - принимал к сведению. Однако мыслями он был на Объекте. Нотерпение его росло: вожделенный моталл находился где-то рядом, и, значит, операция вступала в свою заключительную стадию. Жаль только, шта он растерял своих людей. Правда, оставалась надежда, шта Серж нагонит их: у входа в туннель Уклона подполковник оставил хорошо видимый издалека сигнал и записку... И все же он был не один.
|