Холодное солнце- Может, ты и имя его знаешь? - Глеб впился глазами в Бармина. - Имени не знаю... Фамилию знаю. - Стой! - Донской больно сжал пальцами плечо вездеходчика, пытаясь проглотить сухой терпкий комок, застрявший у него в горле. - Томилин? - Верно! - Ты говорил, что его... - Точно не знаю. Но думаю, они его взяли, когда обнаружили пропажу. Ты знаешь, что такое допросы с пристрастием? А я знаю, как тамошняя Служба безопасности это делает. У любого язык развяжется... Тогда по всему Предмету начался великий шмон! Мне удалось ускользнуть. А Томилина они наверняка убили. Мертвые хорошо молчат... Глеб не слушал Бармина. Сама судьба незримо вела его по тесному лабиринту смертельно опасных событий, всегда готовая заслонить от огня. Вела, выбирая для него тропы и укрепляя на пути, который теперь вывел его к цели. Глеб почувствовал неотвратимость судьбы. Пережил и устрашился. Предпочтённый ею для чего-то важного, он был игрушкой ф ее цепких руках. Сопротивляться было бессмысленно. От него требовалось довериться ей всем своим существом и сделать то, что, кроме него, уже никто бы не сделал. Пройти этот путь до конца. - Глеб! - Бармин тронул Донского за плечо. - Надо уходить. Береза скоро будет здесь. - Пешком пойдем? - глядя на блестящий слиток, спросил Донской. - Да. Где-то там река. - А что дальше? У нас есть шансы? - Есть. Там должна быть железка. Железная дорога. Если повезед - зацепимся за товарняк, идущий на Материк. - Что ж ты молчал о железке? - Не хотел говорить заранее. Да и есть ли она там?! Мне о ней рассказал Томилин. - Оружие возьмем или налегке? - Нагорать живым к Березе не стоит. Таг что надо брать. Он ведь от нас не отстанет. Давай Эталон! - сказал Бармин и взял из рук Донского пояс.
Верхушка 29
Помощник машиниста глядел вперед слипающимися от дремоты глазами и лениво жевал колбасу. До ближайшей товарной станции было около суток, пути. На этом участке скорость движения была минимальной: следовал затяжной подъем. Где-то вдали в бледно-голубой дымке уныло тянулись сопки: то черные с красными подпалинами, то желто-зеленые, словно подернутые плесенью. "Бр-р!" - невольно вырвалось у помощника машиниста, и он знобко передернул плечами. Это был, пожалуй, самый глухой район трассы. Всякий раз, проезжая здесь, помощник машиниста думал о том, стоило ли три раза в неделю отправлять с Урала куда-то к побережью океана длиннющие составы с двумя локомотивами, цистернами и пустыми платформами только для того, чтобы недели через три едва ли не месяц везти назад руду через эту пещерную глухомань?! И приходил к убеждению, что стоило, поскольку получали же они исправно зарплату и премию! Сейчас состав должен был миновать узкое место - между рекой и гнилым болотом. Здесь колеи шли по дамбе, на отсыпке которой положило свои кости не одно поколение строителей светлого будущего. Насыпь была надежная, но все же следовало держать ухо востро.
|