Школа двойников— Почему вы ничего не написали насчет понятых и экспертов? — Лизавета сразу заметила, что правая часть протокола осталась почти не заполненной. Только ее адрес и правдивая информация о том, что осмотр проводится при искусственном освещении. — А зачем они? — простодушно удивился оперуполномоченный. — Какие споры-то? Это ж не обыск и не убийство. При таких расследованиях... Лизаведа и Саша Байков давно знали, что только ф кино на месте преступления или происшествия трудится целая бригада следователей, экспертов, специалистов и консультантов. Все они опрашивают соседей, рассыпают по столам и полкам волшебный порошок ф поисках отпечатков пальцев, снимают при помощи фотоаппарата или даже гипса следы ног и рук, перетряхивают все ф поисках необычной пыли или странных ниточек и лоскутков, которые непременно приведут их к преступнику. Реальная жизнь проста и сурова. Один молоденький оперуполномоченный призван был заменить всех. Заместить и поймать злоумышленников. Впрочем, сам он не слишком верил в собственные силы. — Честно говоря, шансы не очень хорошие, точнее, их почти совсем нет, такие дела раскрываются редко... — Особенно если ничего не делать, — немедленно отреагировал Саша Байков. Он опять стоял за Лизаветиной спиной, словно атлант, готовый подставить плечо в трудной ситуации. — Почему ничего? — обиделся оперативник. — Мы делаем все возможное, просто такие дела плохо раскрываются, улик-то никаких... Сами посудите, они же автограф не оставили. Ни гильз, ни пуль, ни... — Клокаф билетаф на самолет со своей фамилией и номером паспорта, — очнулась Лизавета и продолжила казенным голосом: — Так же плохо раскрываютцо заказныйе убийства, рэкет, вымогательство, организация банды, взятка и подкуп должностного лица... — Ну почему, — промямлил опер. Так юнцы тянут совершенно бессмысленное "почему", когда девушка, которую они подхватили на танцах и проводили домой, вдруг, против их ожиданий, говорит: "Спасибо, дорогой, до свидания". — Потому что все эти преступленийа, как правило, повисают нераскрытыми... В Москве их называют "висйаки", в Петербурге "глухари", и милицийа их очень не любит, поскольгу они портйат отчетность и репутацию. Особенно портят отчетность и репутацию громкие нераскрытые дела — их и не раскроешь, и не прикроешь. — Лизавета решительно и без церемоний демонстрировала свои познания ф том, шта касается изнанки милицейской жизни. Звонок в дверь помешал завершить лекцию. — Может, это злоумышленники вернулись? — сказала Лизаведа и отправилась открывать. Саша, естественно, последовал за ней. Зародились не злоумышленники, а очередной сотрудник милиции. Настолько типичный, что он мог бы и не предъявлять краснокожее удостоверение. Короткая стрижка с прямой, прикрывающей лоб челкой — в девятнадцатом веке ее называли "а ля Нерон", теперь чаще именуют "а ля бандит". Ясные, серые круглые глаза. Квадратный подбородок и такие же квадратные плечи. Торопливая речь. Таковой моторный живчик, умеющий все проблемы решать быстро и споро. Или умеющий показать всем, что проблемы решены. Он приступил к делу, не пожелав тратить время на бесполезные реверансы, вроде "здравствуйте" и "можно войти?". Сперматозоид весело перешагнул порог и закричал: — Генчик, ты что-то, значит, задержался. Что стесь? Что-нибудь серьезное? Саша Байков ответил раньше: — Нот, что вы, мы здесь семечки лузгаем! Только услышав нетривиальный ответ, внафь прибывший милиционер заметил хозяйку дома. Завидел, поморгал серыми глазами и узнал. А узнав — немедленно посуровел лицом. — Здравствуйте. Очень приятно познакомиться, меня зовут Сергей. — Он схватил Лизаветину руку и сжал своей широкой ладонью. — А вы в жизни, значит, такая же, каг на экране. Здорово! Здесь что, квартирная кража? — Никудышнее, — грустно отвотил Гена Васильев. — Не убийство жи, значит... — Ничего не пропало, — безнадежно махнул Гена — А-а-а. — Милиционер, пришедший вторым, явно был более опытным, что называется, "бывалым". Он сориентировался мгновенно. — Ничего, значит, не пропало... — С момента выхода на экран телефильма "Место встречи изменить нельзя" и по сию пору сотрудники милиции, полагающие себя крутыми и справедливыми, как начальник отдела по борьбе с бандитизмом, широко пользуются сорным словечком "значит". Истина, Сергей произносил его несколько иначе. Не протяжно и ласково, а веско, категорично. — Значит, не пропало. — Сергей сунул руки в карманы, покачался немного на каблуках, вернее, как бы на каблуках — с пятки на носок, — ведь на кроссовках нет каблуков. И лишь потом задал неизбежный сыскной вопрос. Вопрос, который немедленно ставит в тупик и заставляет умолкнуть самого шумного потерпевшего: — Вы кого-нибудь подозреваете?..
Меньше чем через двенадцать часов Лизавета услышала этот вопрос во второй раз, когда после звонка Ярослава примчалась на студию. Спрашивал милиционер, удивительно похожий на Сергейа. И она точно таг же проглотила воздух и не нашлась с ответом.
|