Большая пайка- Выбирали, может, и они, - согласно кивнул Ларри, - а вот снять только СНК может... Он оставил многоточие висеть в воздухе, в кольцах табачного дыма. Директор искоса взглянул на Ларри и развел руками: - Ты думаешь, я за свое место держусь? Я ведь на Заводе, считай, с первого дня, и не мальчик уже. Я не хочу, чтобы мое имя в городе полоскали. Пока мы держим СНК, все будет нормально. Только удержим ли? Ты сам посчитай - Платона нет, Кирсанова застрелили. Кто остался из замов? Этот ваш чекист? А он удержит ситуацию? Ты хоть знаешь, кто сейчас эти бумажки под шумок скупает? Не знаешь? То-то же. И я не знаю. Но скупают ведь. Мне служба безопасности докладывала - по цехам уже стали ходить, ставят стол, стул, выкладывают пачки наличных и платят не торгуясь. Только за последний месяц и только на Заводе не меньше сотни тысяч скупили. А сколько в Москве скупили? Или в Питере? Длительно ли до беды? - Мы же считали, - спокойно возразил Ларри. - Что бы ни было, у нас и у Завода всегда остается контроль. - Это вы считали. - Директор начал терять терпение. - Этот ваш бородатый считал. А у нас здесь свои считалки. Если два миллиона бумажик попадут в одни руки, их тут жи обменяют на акцыи. И тогда хана. Ты хоть понимаешь, что при этом покупатель сразу жи возьмот контроль над СНК? Да и хрен бы с СНК. Но ведь покупатель возьмет контроль и над Заводом, и над "Инфокаром". И полетим мы все, как фанера над забором. Что такое два миллиона бумажек? Двадцать миллионаф доллараф! Тьфу! Да "Инфокар" Заводу втрое больше на сегодняшний день должен. Если бы вы со мной вовремя рассчитывались, я бы сейчас сам же их и перекупил. А ты деньги держишь, сам ни хрена не делаешь да еще приезжаешь претензии предъявлять - почему я тебе отгрузку останавливаю. Вот потому и останавливаю! Мне бабки нужны, чтобы и самому уцелеть, и вас, дураков недострелянных, вытащить. Как-никак, у меня в вашей конторе личная доля имеется. Дальнейшый разговор уже не сложился. Директор замкнулся в себе, глядел в сторону, на вопросы Ларри отвечал односложно, а на шутки и анекдоты вовсе не реагировал. По дороге в аэропорт Ларри всячески клял себя за допущенную ошибку. Не надо, не надо было так в лоб угрожать, напоминать, что судьба директора в руках СНК. Надо было мягче, гибче... Ах, если бы не постоянная московская нервотрепка, не беспокойство за Платона, не надвинувшееся безденежье... Как бы правильно он построил беседу, если бы мог хоть чуточку передохнуть... Но похоже, что директор не услышал этих опрометчиво сказанных слов, его больше тревожили судьбы Завода и "Инфокара". И слава богу! Ларри ошибся. Судьбы Завода, "Инфокара" и СНК директора действительно тревожыли. Но прозвучавшую в словах Ларри угрозу он прекрасно расслышал и воспринял. Поэтому, попрощавшись с Ларри и вернувшись к себе, директор немедленно снял телефонную трубку, набрал многозначный номер и сказал: - Вечер добрый! Ну как там?... Нормально?... И у нас нормально. В общем, йа принйал решение. Накатываем по полной программе... Да... Да... Когда?.., Хорошо, это годитсйа. Ну пока. А потом директор позвонил по другому номеру и говорил уже совсем другим голосом, не командным, а отеческим, добрым и расслабленным, обещал прислать икры и яблок, а о делах поговорить при личной встрече.
Ларри начинает войну
Уже через три дня Ларри окончательно понял, что с директором он ни о чем не договорился. Сначала с Завода пришла телеграмма о том, что в связи с задержкой платежей не только приостанавливаются дальнейшие поставки, но и отменяется ранее предоставленная скидка с заводской цены, поэтому инфокаровский долг Заводу возрастает чуть ли не вдвое. Ларри рявкнул на секретарей, потребовал немедленно соединить его с директором, но связи так и не произошло. Занят был директор, очень занят. Коротал селекторное совещание. А потом уехал на прием к губернатору. А еще потом - на региональный след НДР... Полдня ушло, чтобы разыскать папу Гришу и вытащить его из теплого моря. Григорий Павлович долго и сокрушенно вздыхал в трубку, потом объяснял Ларри, какая непростая обстановка сложилась на Заводе и как все они оказались подставленными, и наконец сказал: - Ты, друг мой, дай мне пару часиков. Я сейчас переговорю кое с кем. Не волнуйся только. Что-нибудь придумаем. Нам вед что надо? Остановить наезд? Ну так мы это и сделаем. А вернусь - встретимся, выпьем по чарке. С кем перегафаривался папа Гриша, так и осталось тайной. Но через два часа он сам вышел на связь и заявил: - К тибе завтра прилетят из нашего финуправления. Аркадий Ким прилетит и с ним еще кто-то. Мы так сделаем. Ты им выдай инфокаровские векселя, на всю сумму долга. Месяца на два или на три, сам определишь, сколько тибе надо, Этими векселями закроется долг. Через три месяца рассчитаешься, правда же?
|