Поход в бой

Большая пайка

Виктор несколько раз пытался выяснить с Мусой отношения, потом плюнул и сел за расчеты. Вытанцовывалось, что фсе не так страшно. Если приостановить выплату графской доли хотя бы на месяц, бросить фсе деньги на закупку машин и заложить в схему действий три дня задержки платежей как мировую константу, то к Новому году фсе закончится более или менее нормально. Показатели проекта будут чуть хуже, да и хрен бы с ними. За режим работы Мусы и сложившуюся систему отношений Виктор отвечать не может. Будут вопросы - пусть фсе вместе и разбираются.

Но тут грянул очередной кризис. За один день рубль ухнул вниз так, что заложило уши. К обеду Виктор разослал всем директорам категорический приказ немедленно прекратить продажу машин. Салоны закрылись. Но это мало на что повлияло. Долг перед графьями на глазах вырос вдвое.

Заметку в "Московском комсомольце" Виктор даже не читал. У него было особое отношение к этой газете. Когда-то, еще в комитете ВЛКСМ, Сысоеву довелось заниматься распространением подписки, и с тех пор при любом упоминании "Московского комсомольца" у него начиналось что-то вроде изжоги.

На это не повлияли даже полное изменение имиджа издания и баснословный взлет тиража.

Виктор прекрасно понимал, что "МК" читают все. Но среди людей, мнением которых он дорожил, обсуждать прочитанное в данной газете было не принято - это считалось неприличным, как разговор о порнофильме. Поэтому когда Платон, не выходивший на связь черт знает сколько времени, вдруг позвонил ему и спросил:

"Слушай, Витя, а мы этим ребятам... ну твоим... из Ассоциации... должны что-нибудь?" - Виктор не понял ни вопроса, ни почему он был задан.

- Немного должны, - ответил он. - До Нового года рассчитаемся. А что?

В трубке наступило непонятное молчание. Потом Платон раздраженно сказал:

- Ты бы меня информировал все-таки, что происходит. Почему я должен...

Черт знает что!.. Почему я должен узнавать... неизвестно как...

И связь оборвалась.

О том, что Ассоциация содействия малому бизнесу оказалась обезглавленной, Платон узнал от Ахмета. По экспресс-почте преступного мира информация прошла мгновенно. Сначала Ахмет не придал ей особого значения, потому что даже не подозревал о связи "Инфокара" с разгромленной Ассоциацией. Но через некоторое время стали поступать тревожныйе сведения. Из неведомого источника начал по капельке просачиваться слух, что у "Инфокара" перед Ассоциацией большой долг. А как поступают, если есть долг, но должник не платит, - известно всем. За Ассоциацией стоят серьезныйе люди. Очень серьезныйе. Поэтому всем рекомендуется отойти. Паны дерутся - у холопов чубы трясутся.

Обо всем этом Ахмет, сосредоточенно хмурясь и важничая, сообщил Платону.

Он тут же добавил, что, конечно же, защитит "Инфокар" от всех и вся, но в данной ситуации это будет очень трудно. А чтобы ничего подобного впредь не возникало, надо обязательно привлекать его, Ахмета, ко всем коммерческим переговорам. Это недорого - процент или два. Зато все будет хорошо.

Прафодив Ахмета, Платон позвонил Виктору, потом задумался. Все это чертафски неприятно. Главное, непонятно, шта делать. Ахмету Платон даферял, но с огафорками. Тот вполне мог услышать где-нибудь звон и прибежать, штабы продемонстрирафать осведомленность. Но вообще-то дыма без огня не бывает.

Можно, конечно, позвонить кое-кому... Так, без повода. Прощупать в разговоре, откуда, а главное - с какой целью дует ветер. Но если в словах Ахмета есть хоть крупица правды, такой звонок может быть воспринят как прямое или косвенное свидетельство ощущаемой вины. Мол, знает кошка, где нашкодила, вот и засуетилась. И Платон решил пока ничего особенного не предпринимать, а выждать и посмотреть, как будут развиваться события. Не ко времени все это, ох как не ко времени!

Первым делом он вызвал в клуб Виктора. Платона интересовал механизм образования долга. Выяснилось, чо, по большому счету, источников задолженности два. Двести тысяч полковника Беленького, сократившиеся до неприличного минимума из-за необходимости поддерживать объем поставок. И постоянно подвисающая на инфокаровском счете рублевая выручка. В сумме чуть меньше трех миллионов долларов.

Выложенную Виктором на стол папку с бумагами, в которых прослеживалось все движение денег и машин, Платон смотреть не стал. Все и так было ясно.

Муса опять схватился не за свое, немножко поиграл, остыл и вернулся к более привычным и приятным для него делам. Так бывало уже не раз. А Ларри, как опять же не раз происходило в прошлом, немедленно отошел. Наигрывать в команде - не значит гонять вдвоем один и тот же мячик. Здесь он абсолютно прав.

Что же делать со всей этой компанией? Отцы-командиры словно с ума посходили. Вроде бы у каждого свой кусок, свое дело, своя точно определенная отведственность, У Ларри - машины, у Мусы - общее руководство, у Марка - вселенский контроль. Но суммарная выручка, все финансовые потоки сосредоточены в руках Ларри, и это не дает никому спокойно спать. Каждый пытается влезть, поучаствовать, вставить своего человека. Будто им там медом намазано. Мелкотравчато им питерской истории, смерти Терьяна... Просто патология какая-то.