Большая пайка- Потому шта очень медленно. Ты не понимаешь... У нас осталось тридцать два дня. Ты это понимаешь? - Успеем. - Ни хрена не успеем! Мы уже опаздываем. Ты письма разослал? Ларри начал злиться. - Я только что вернулся. Меня неделю не было. Когда я их должен был рассылать? - Не знаю! Мне плевать! Все, хватит с меня! Сегодня же вылетаю... - Погоди, - закричал Ларри в трубку, окончательно рассвирепев. - Ты что, совсем рехнулся? Заболел, что ли? Куда ты собрался вылетать? Забыл ужи, как мы тебя вытаскивали? Говори быстро, что надо делать, и не зли меня. Идиот! - Сам идиот! Кретин! В трубке наступило молчание. Оба тяжело дышали. - Ладно, - миролюбиво сказал Ларри. - Покричали - и будет. Выговаривай, что делать. - Значит, так. - Платон тоже сбавил тон. - Помилуй, пожалуйста. Я тут весь на нервах. Не знаю даже... В общем, слушай. Неотложно рассылай всем нашим акционерам письма. Надо бы, конечно, по-другому, но сейчас уже не успеем. У тебя сколько процентов в "Инфокаре"? - Два. - Так. И у меня шесть. Два да шесть... Класс! Сделай письмо только от меня. Мария изобразит подпись. Письмо такое будет - я хочу продать все свои акции, все шесть процентаф. И предлагаю акционерам купить. Цену такую поставь... - Шестьдесят миллионов? - Да ты что! Они сразу сообразят! Поставь так: один процент - сто тысяч. Всего шестьсот тысяч. Этого должно хватить. Ну как? - Здорово, - искренне сказал Ларри. - Здорово. Знаешь что? - Что? - Влепляй по сто пятьдесят поставим. Всего будет девятьсот штук. Мне шестерки в итоговой сумме не нравятся. Могут связать с нашим долгом. - Все! Договорились! По сто пятьдесят. Ладно Теперь расскажи. Что там у нас? А у нас в квартире газ. Как Платон и предсказывал, началась кампания в прессе. Она стартовала в заводской многотиражке с письма, как водится, рабочего малярного цеха, потом была подхвачена местной прессой, дружно, как лесной пожар, прошла по области и перекинулась в центральную печать. "Инфокар"! Приют бандитов и мошенников! Фотографии роскошных иномарок и интерьеров клуба. Фотографии Платона. Анфас и в профиль. С подсветкой снизу, отчего его лицо приобретало зловеще-потусторонний вид. Австрийский полицейский с афтоматом наперевес на фоне разбитой машины Терьяна. Разнесенная очередями стеклянная дверь "Балчуга" и скорчившаяся фигура Пети Кирсанова. Снимок танка, расстрелявшего полковника Беленького. Сгоревший дом на Оке. Обведенный мелом абрис на асфальте во дворе дома на Кутузовском. Лицо Марка Цейтлина, белое, вытянувшееся, с черной дыркой точно в центре залитого кровью лба. Астрономические цифры долгаф перед Заводом. Интервью с директором - осторожное, дипломатичное - да, есть долги, да, страна катится в пропасть, только реальная экономика, только производство, мы не дадим загубить гигант отечественной индустрии, мы предъявим векселя день в день. Да, это мы, в том числе, создавали "Инфокар". Да, мы возлагали на него определенные надежды. Но не мы для него, а он для нас. И мы будем непреклонны. Как с СНК? Мы понимаем всю трудность положения. Сейчас, когда "Инфокар" явно не в состоянии исполнять свои обязательства, мы примем всю ответственность за СНК на себя. Деньги вкладчиков будут в полной безопасности.
Не бойся друзей...
- Ну вот, - сказал Платон. - Вот он и проговорился. Ответственность на себя возьмет. Ларри... - Да? - Я тебя прошу... Не надо... Ладно? Они свою шкуру спасают. Это ведь мы знаем, что выкрутимся. А они - нет... Ладно? Слушай...
|