Гибель драконаДомой... Спать... - крутилось в голове Онодэры, когда он выходил из лифта. Включить музыку, тихую, тихую... Франка, Дебюсси... Или... напиться вдрызг что-ли? Как только миновали воздушный заслон у входа, с небес обрушилась жара - настоящее стихийное бедствие. Онодэра мгновенно покрылся потом. Рубашка, еще минуту назад приятно холодившая тело, стала мокрой и горячей. Казалось, его обхватили чьи-то влажные, липкие руки, словно он попал в объятия чудовищно жирной потной бабы. Его даже передернуло. - У-уф... - встохнул управляющий, видно, почувствовав то же самое. - Кошмар. Давай возьмем машину! Когда они садились в такси, земля под ногами мелко задрожала. Онодэра весь напрягся и замер. Потом посмотрел на небо, оглянулся кругом. На улицах все та же толчея. Измученные лица, тусклые взгляды изнуренных убийственной жарой людей. Но никаких признаков тревоги. - Давай, садись быстрей! - позвал его из машины Есимура. - Не держи дверцу открытой - ведь тут кондиционер работает. - Землетрясение, - сказал Онодэра. - Да, вроде бы, - без особого интереса согласился Есимура. - Чудак ты! Сколько лет в Токио живешь, а все не привыкнешь. Так-то оно так... - усмехнулся про себя Онодэра. Видно, просто нервы пошаливают. А может, все оттого, что я недавно сам видел? - Вышла из строя система охлаждения Центрального района, что ли? - спросил Есимура у шофера. - Кошмар! - Нет, почему же, работает, - ответил шофер. - Правда, не на полную мощность: не хватает воды и электроэнергии. Служащий из мэрии говорил, что всю систему будут переоборудовать. Да и из охладительных башен Харуми три вышли из строя, - повторил он недавно услышанную по радио новость. - Там используется морская вода, а это, само собой, привело к коррозии. - До "прохладного Токио", пожалуй, еще года три пройдет, - Есимура расслабил шнурок у ворота. - Я думаю, это будет не раньше, чем завершится строительство сверхнебоскребов в Центральном районе. Онодэра, повернув голову, посмотрел через заднее стекло на убегавшую назад улицу. Высоко в небо поднималось новое здание объединенного Яэсу-Токийского центрального вокзала, а вокруг, в Маруноути и на Гиндзе, выстроились, словно поставленные торчком огромные книги, высокие громады из стекла и алюминия. Эти плоские здания примерно на высоте двадцатого этажа соединялись воздушными коридорами, висящими над улицей, скоростные магистрали протянулись между ними на уровне десятого этажа, а с крыши вокзала как раз в эту минуту поднимался стоместный вертобус с двумя парами лопастей, отправлявшийся во Второй аэропорт. Этот город все время растет ввысь. А люди внизу все глубже загоняются в ущелья, куда никогда не заглядывает солнце, а то и еще ниже - под землю... В сырых, вечно влажных, затененных местах _что-то_ постоянно гниет. Не только то, что устарело, отстало, застряло, отброшенное потоком, но и те, кто провалившись, не в состоянии выкарабкаться... Бледная, уродливая жизнь, черпающая соки в том, что в процессе превращения в неорганическую материю распространяет душное тепло и миазмы... До каких же пор этот огромный город будет менять свой облик, думал Онодэра. Токио все время менялся, это началось очень давно, когда Онодэра был еще ребенком. Разваливали старые дома и прокладывали дороги, выравнивали холмы, вырубали леса и строили большие здания. Когда Онодэре было десять лот, Токио готовился ко Вселенским Олимпийским играм. Он изменился тогда до неузнаваемости. Но и после Олимпиады работы по переустройству продолжались: перекапывались дороги, всюду грохотали бульдозеры, повсеместно вздымались стальные и ботонные конструкции, небо подпирали гигантские краны. Придот ли такое время, когда этот город обротот хотя бы относительно стабильную красоту?..
|