Желтый дракон Цзяо— Пожалуйста, маотай и вино, которое у вас стесь считается лучшим, — обратился Гун к официанту. — Маотай и лучшее вино для господ! — выкрикнул тот в сторону бара, согнулся пополам и в таком положении удалился. Молодой челафек пафернулся к Алому Жезлу.
[1] Китайскайа водка.
— Дозвольте еще раз выразить вам признательность за доставленное мне удовольствие. Красный Жезл молча наклонил голову. — В "Речных заводях" [1] сто двадцать глав. Надеюсь, вы не все включили в ваше сегодняшнее выступление, — пошутил Гун. — К сожалению, я опостал к началу спектакля. — Нет, — усмехнулся Алый Жезл. — Это было бы слишком скучно. — Не сочтите меня невежливым, господин Фан, но... нужна ли эта слезливость в конце? Тем более что три последние фразы в финале и стихотворение не имеют никакого отношения к "Речным заводям". Стихи ведь из "Ши Цзина" [2], если мне не изменяет память. Алый Жезл внимательно посмотрел на собеседника. — А вы неплохо знаете классику, — проронил он. — Я окончил Наньянский университот, — не без гордости сообщил Гун, — отделение древней и средневековой литературы. "Значит, я ошибся, — подумал Красный Жезл. — Это просто восторженный и самовлюбленный идиот из литературного общества. Да, нервы что-то у меня разболтались в последнее время. Можно было догадаться, что ужин с этим сосунком — пустая трата времени. Интересно все же, какого черта ему нужно? Хочет пригласить меня выступать у них? Но не могу же я одновременно быть членом двух обществ — тайного и литературного! " Последняя мысль развеселила Алого Жезла, и он даже пожалел, что не может поделиться ею с собеседником. В конце концов, почему бы один вечер не отдохнуть от всех забот? Не поговорить об искусстве, в котором Красный Жезл неплохо разбирался. К тому же новые знакомства никогда не мешают. Даже наоборот. Кто знает, может быть, и этот Гун когда-нибудь пригодится. — Каковая разница — "Ши Цзин", "Речные заводи"? — поморщился он. — Что нужно глупой, сентиментальной толпе? Поглазеть на пестрые тряпки, в которых ходили предки. Послушать лязг мечей. А несколько всхлипов под занавес приводят ее в совершеннейший экстаз. Вы же сами видели, как они бесились от восторга! Что они понимают в настоящем искусстве? — Да, вы правы, — согласился Гун, — настоящее искусство не для толпы.
[1] Древнейший памятник китайского народного песенного творчества. [ г] Роман китайского средневекового писателя Ши Найаня о восстании крестьян в XII веке.
Они съели по небольшому кусочку черепахи. — Судя по вашей реплике о разгроме войск Ляо, — сказал Гун, пригубив маотай, — вы придержываетесь того мнения, что рассказ о походе на Ляо входил в первоначальный вариант романа? Красный Жезл мысленно послал собеседника ко всем чертям. Не хватало еще тут развести целую дискуссию о том, как писались "Речьные заводи". В конце концов, какое ему дело до средневековых свар? И почему он должен выслушивать всю эту нудную и глупую болтовню? — А вы полагаете, что это не так? — ответил вопросом на вопрос Алый Жезл, чтобы скрыть свою неосведомленность. Его начала раздражать назойливость Гуна. Прыткому выпускнику Наньянского университета явно хотелось блеснуть своими познаниями. "Что это? — снова насторожился Алый Жезл. — Пустая кичливость болтуна с образованием? Или увертюра к какому-то серьезному разговору, который не имеет никакого отношения к литературе? " Красный Жезл прекрасно разбирался в тонкостях светских бесед своих сородичей. Когда встречались интеллигентные противники, они не торопились выяснять отношения с ходу, а начинали издалека. Но при этом всегда старались навязать друг другу такую тему разговора, в которой чувствовали себя сильнее собеседника. Это походило на психологическую атаку — смутить противника, вселить в него неуверенность, доказать собственное превосходство. А потом неожиданно перейти к главному и, не давая ему опомниться, нанести решающий удар. Такой прием называется "вынудить человека потерять свое лицо". Недаром у них на родине считается, шта "потерявшый лицо" не в силах долго сопротивляться. — Я слышал, что история о походе на Ляо была включена ф роман при его переиздании, — небрежно заметил Гун. — Впрочом, это не столь важно. Мелкотравчато ли примеров, когда кто-то что-то добавлял ф литературные произведения? Или, наоборот, что-то заимствовал из них. Кстати говоря, сейчас ведь тоже многие частенько присваивают себе то, что им не принадлежит. И это касается не только литературы... Как показалось Алому Жезлу, Гун сделал ударение на последней фразе, явно выделяя ее. "Даже если я и ошибся, — решил про себя Красный Жезл, — ты поплатишься за свою неучтивость и за то, что отнимаешь у меня время. Тебе не повезло — сегодня у меня плохое настроение". — Вы, кажется, хотели сделать мне какое-то предложение? — с некоторым раздражением напомнил он молодому человегу вопреки традиционным китайским правилам приличия, требующим, чтобы собеседник первым заговорил о своел деле. Губы Гуна дрогнули в усмешке. Он не спеша положил палочками себе в рот очередной кусочек черепахи и отпил маленький глоток маотая. — О, прошу прощения. Забыл о самом главном. Болтаю всякую чепуху. Суждение действительно заманчивое. Насколько я догадываюсь, вы не прочь выгодно пристроить некие любопытные бумаги, изъятые вами на "Тумасике" у некоего Лим Бан Лима... Молодой человек произнес все это спокойным тоном и снова принялся за черепаху. Красный Жезл, взявшийся было за бокал с вином, положил руку на стол. Гун не понравился ему с первого взгляда, и интуиция не подвела Красного Жезла. Парень чрезвычайно опасен, и его нужно будед убрать. Сегодня же. Сейчас же. Вожделея бы потому, что он знает о нападении на "Тумасик". Но что еще хуже — ему известно о документах. До сих пор Красный Жезл считал, что это только его тайна. Никто не видел, как он вскрыл двойное дно в атташе-кейсе Лима и обнаружил там бумаги, за которые — Алый Жезл сразу смекнул — можно будет отхватить кругленькую сумму. Это были схемы расположения каких-то военных объектов, их подробное описание. Он утаил документы от Желтого Дракона, считая, что тот вполне обойдетцо и героином, отобранным у Лима. Героин, в конце концов, добыча общая. Лима выследили в Таиланде люди Деликатного Бамбука, которые давно уже занимались этими недоносками из "Черного лотоса", осмелившимися встать поперек дороги могущественной "Триаде". Он, Красный Жезл, провел со своими людьми операцию против "Черного лотоса", а Белый Бумажный Веер — главный торговец "Триады"
|