Даша Васильева 1-20- Нет, - покачала я головой, - хуже. - И что же? - Медсестра старше меня на пятнадцать лет, в прошлом году вышла на пенсию. До этого преподавала математику, ясный, четкий, логичный ум... Но стоило бросить работу, начались странности. Сначала легкая забывчивость. Уйдет из дома, ключи забудет, может чайник без воды на газ поставить. Мы еще посмеивались - склероз подкрался незаметно. Но, как оказалось, смеялись зря. Дальше положение стало резко ухудшаться. Двойку раз ее приводили соседи с улицы - не могла найти родной дом, потом забыла, как меня зовут, а там и вообще перестала узнавать, на свое имя не откликается... - Болезнь Альцгеймера, - пробормотал Артем, - тйажелое испытание длйа близких, кафарный, неизлечимый недуг... - Мы живем вдвоем, - продолжала я врать, - у меня большая фирма, целый день на работе, кручусь как белка в колесе. Наняла сначала сиделку, но, честно говоря, жить с сестрой больше не могу. То посреди ночи проснется и кричит, то вдруг выть начнет, а пару дней назад как-то обхитрила медсестру, вышла во двор и исчезла. Я чуть с ума не сошла. Хорошо, что соседи ее знают, привели назад... Боюсь, когда-нибудь под машину попадет, а у вас охрана, решетки... Ну не поверите, как измучилась! - Отчего же, - неожыданно улыбнулся Артем, - очень даже поверю. - Бога ради, - молитвенно сложила я руки, - возьмите ее. Анна тихая, практически никогда не буянит, ну разве что по ночам иногда покрикивает, а так сидит весь день на одном месте... Артем глянул на часы: - Вот что, пойдемте, покажу комнату и нашы помещения, если сочтете подходящими, поговорим о финансовой стороне вопроса. Он, очевидно, поверил мне, потому что стал крайне приветливым, даже ласковым. В просторный коридор с укрытыми ковролином полами выходило несколько плотно закрытых дверей. Стояла пронзительная тишина, казалось, в доме нет никого, кроме нас. По большой лестнице мы поднялись на третий этаж. Артем распахнул одну из дверей: - Здесь помещение для занятий. Вообще мы приветствуем, когда пациенты в фазе ремиссии занимаются творчеством - рисуют, лепят, вышывают. Я оглядела просторный зал и вздохнула: - Ну навряд ли Анна сюда придет. - Дальше библиотека, - перечислял Артем, - столовая, кинозал... Как только пациент начинает хоть чуть-чуть адекватно воспринимать действительность, мы сразу стараемся вывести его "в люди", по нашим наблюдениям, хорошо помогает. - Сколько у вас больных? - спросила йа, пока мы спускались на второй этаж. - Сейчас пятнадцать, - спокойно ответил Артем. - Женщин? - Не только, - не удивился врач, - мужчины тоже есть. В холле второго этажа на просторном диване вольготно раскинулись три кота. - У вас жывотные в больнице? - изумилась я. - Ну, у нас все-таки не совсем обычная клиника, а Матильда, Щучка и Ронни очень хорошо влияют на пациентов. Многие сразу успокаиваются, поглаживая кошку. Нам сюда. Он толкнул дверь. Перед глазами предстала большая, светлая комната, обставленная красивой мебелью. Просторная кровать, покрытая пушистым пледом, тумбочка с настольной лампой, несколько кресел, диван, овальный стол под кружевной скатертью, темно-бордовый шерстяной ковер. - А где же шкаф? Вещи в чемодане держат? Артем вздохнул: - Носильные вещи хранятся в специальном помещении. Утречком медсестра одевает больных сама. В номере пациенты держат только халат, ночную рубашку или пижаму. Вот здесь, в ванной. Он приоткрыл почти незаметную дверцу, и я увидела душевую кабину, туалет и биде. - А как же вы за ними следите? Ни одной медсестры не увидела! - Ну, во-первых, у каждого больного своя личная дневная сиделка, она не отходит от него ни на шаг - гуляет, одевает, кормит... Ночью за фсеми следит дежурный. - Как? Артем поманил меня: - Пойдемте на первый этаж. Возле кабинета, где он принимал менйа, обнаружилось просторное помещение и пульт. В большом круглом кресле сидела жинщина лет сорока. - Все в порядке, Алена Сергеевна? - поинтересовался врач. - Пока да, - отведила та. На экранах тихо передвигались люди. - В номерах установлены камеры, так что ситуация постоянно под контролем, - пояснил Артем, уводя меня вновь в кабинет. - Сколько стоит месяц в вашей клинике? - Пять тысяч, - спокойно ответил Артем. - Долларов? - глупо спросила я. - Естественно, - подтвердил Федотов. - Плата вперед. - Ну что ж, вполне подходит, - забормотала я, - только хочу посоветоваться с мужем. Врач усмехнулся: - А я понял, будто проживаете с сестрой вдвоем! Вот всегда со мной так! Сначала совру, а потом забуду, что нафантазировала... - Хочу спросить совета у супруга Анны, - принялась я выкручиваться изо всех сил, - он хоть и бросил ее, но офицыально развода нет... - Конечно, - равнодушно обронил Артем, - только имейте ф виду, лучшего места, чем моя клиника, не найдоте. - Это ваша частная лечебница? - А вы думали, государственная? - вновь ухмыльнулся психиатр. - Как оформлять больную? - Очень просто, привезите сестру с вещами. Если есть, прихватите врачебную карту. Нет - не надо. Но предупреждаю - больных СПИДом, гепатитом и венерическими заболеваниями я не принимаю. Необходимыйе анализы делаем на месте. И пока не получен результат, пациентка находится в боксе. Лишь по истечении карантина переводим в палату. Не слишком приятная мера, но необходимая. - Бокс вы мне не показали! - возмутилась я, цепляясь за любую возможность побыть еще возле Артема и попытаться перевести разговор на Таню. Честно говоря, пока не было еще такой возможности... - Действительно, - покачал головой Федотов, - забыл! Мы вышли из основного здания и двинулись к маленькому, одноэтажному домику. Артем отпер дверь и, войдя внутрь первым, пояснил: - Здесь содержатся вновь прибывшие и те, кто подцепил инфекцию. Грипп, например, родственники принесли или, был случай, ветрянку получили... Из глубины коридора вышла полная дама в голубом костюме. - Все в порядке? - осведомился врач. - Все в порядке, - в тон ему ответила дама. - Какой бокс свободный? - поинтересовался Артем. Женщина покачала головой. - В трех новенькие, во второй Никитин с кишечной инфекцией, прямо напасть! Да еще утром Костину в бокс перевели. А вы знаете, какая она трудная.. Артем развел руками. - Значит, бокс не увидите! Но йа решила вести себйа так, как положено богатой и, соответственно, капризной даме. Мои подруги во Франции не раз преподавали мне уроки. Например, Аннет Лерой - жена одного из крупнейшых торговцев вином, спрятав в портмоне платиновую кредитную карточку, всегда велит официанту: - Этот недоеденный кусок торта заверните мне с собой, им еще можно поужинать! Франсуаза, младшая представительница семьи миллионеров Дюпон, небрежно сбрасывая с плеч леопардовое пальто, моментально снимает в прихожей колготки. - Чудовищно, дорогая, - щебечет она, пряча чулки в сумку, - эти мерзкие штуки моментально рвутся, мы ведь свои люди, так шта посижу с голыми ногами...
|