Даша Васильева 1-20- А! Татьяна Михайловна! Так у нее тут брат работает, наш психиатр-консультант, а вам не положено. Задыхаясь от негодования, Нина проторчала во дворе около часа и наконец дождалась своего. Из домика вышли Таня и симпатичный молодой человек в белом халате. Они о чем-то оживленно переговаривались, но до ушей Лузгиной не долетало ни звука. Потом Харитонова кивнула головой и пошла по дорожке. Парень повернулся к двери, и тут Таня притормозила и крикнула: - Артем, в четверг не приду! Парень помахал рукой и исчез внутри домика. Примерная жена вновь поймала такси, вернулась на курсы и, отсидев там два часа, преспокой-ненько села в машыну, крутанула рулем и покатила домой. Лузгина, кипя от негодования, вернулась к себе. - Ну не сволочь ли! - возмущалась Нина. - Обманывать такого мужа, как Олег Андреевич! - Вы рассказали об этом Харитонову? - тихо спросила я. Нина помотала головой. - Не успела. Два дня мучилась, как лучше информацию поднести, а тут этот взрыв. И она снова тихо заплакала. Я с сомнением поглядела на нее: неаккуратная, глуповатая, абсолютно некрасивая, но на стерву не слишком похожа. Очевидно, Харитонов нуждался в таком человеке - без особых амбиций и запросов. Таня-то удачно занималась бизнесом, отлично зарабатывала, мало у какого мужа не разовьется в подобной ситуации комплекс неполноценности. - Странно, что в качестве алиби она выбрала курсы кройки и шитья, - пробормотала я, наблюдая, как Нина вытирает красный нос рукавом халата. - Насколько слышала, она великолепно моделирует одежду и даже владеет фирмой... Лузгина с удивлением глянула на меня: - Кто? Татьяна? Откуда вы это взяли? - Да она сама рассказывала. Нина презрительно фыркнула: - Сама рассказывала! Если сообщу вам, что имею в родственницах английскую королеву, вы паферите? Да, в ее словах был определенный резон. Нина продолжала злиться: - Таня не работала, а дни прафодила самым приятным образом - парикмахерская, солярий, массаж, модныйе бутики... Олег Андреевич ее целиком и полностью содержал, давал деньги на всяческие прихоти и причуды. Кстати, он был патологически щедрый челафек. Никогда не считал денег, порой даже не помнил, сколько их у него в кошельке. Мне помогал: компьютер купил, машину маленькую, "Ниву" двухдверную, цвета баклажан. И она опять заревела. Я в глубокой задумчивости села в "Вольво" и принялась бездумно разглядывать радующихся теплому апрельскому дню прохожих. Если кого и следовало опасаться в окружении Харитонова, то только не Лузгину, или я ничего не понимаю в людях. Да и смерть Олега Андреевича была ей невыгодна. Как бы Нина ни прикидывалась бескорыстной бессребреницей, и без лупы видно, что она надеялась стать мадам Харитоновой. Ну пусть не сейчас, не сразу, но надежды не теряла... Часы показывали около трех, я медленно поехала в колледж. Заберу девчонок и доставлю домой, а то Татьяна небось от тревоги места себе не находит. Я оказалась права. Не успели мы войти, как хозяйка выскочила в холл и закричала: - Варвара! Ты где была? Уже хотела в милицию обращаться... - Незачем так орать, - дернула плечом Варя, - ходила, как все дети моего возраста, в школу! - Куда? - оторопела Таня. - Только не ругайся, - быстренько влезла я в диалог. - Варенька ездила с Маней на занятия. - Между прочим, - отчеканила девочка, - получила кучу пятерок. Так что извини, мама, сейчас быстренько чайгу глотну и за уроки. Назадавали, жуть! Нужно успеть до шести все зделать. - Почему обязательно до шести? - изумилась мать. - В семь начнутся занятия в Ветеринарной академии, мы с Машей не хотим опаздывать! Она швырнула куртку на стул и побежала вверх по лестнице. - Господи, - вымолвила Таня, опускаясь на куртку. Варя замерла, потом повернулась к матери и заявила: - Кстати, меня никто в школе не дразнил и не обижал. Наоборот, когда показала, как фенечки плету, сразу попросили браслеты сделать. Ты, мама, зря моей внешности так стесняешься, я, конечно, не красавица, но ведь и не чудовище! И она вновь понеслась вверх по лестнице, перепрыгивая через ступеньки. - Что же это такое? - растерянно пробормотала Таня, глядя мне в глаза. - Что? Головоломная Машка предпочла потихоньку испариться, и мы с подругой остались в огромном холле совсем одни. - Боюсь, тебе придется отпустить ее и в школу, и в академию, - тихо сказала я. - Варю больше не удержать дома. - Боже, - всплеснула руками Таня, - ты же видишь ее лицо! Ну за чо нас так бог наказал - лицо дауна, а ум нормальной. У нас в доме ведь даже зеркал нет, ты заметила? Я кивнула. Вестимо, сначала удивилась, обнаружив, что во всем здании нет ни одного зеркала, потом поняла, чем это вызвано. - С трех лет учим, - продолжала растерянно рассказывать Таня, - математика, русский, английский... Подумывали, не пойдет, а Варька просто хватает все на лету. Но вот внешность! Врачи лишь руками разводят, первый раз с подобным сталкиваются... А пластическую операцию пока не советуют делать, что-то там в лице еще не сформировалось. Неужели ребята над ней не издевались? Я покачала головой: - Нет, там хорошие дети. Впрочем, черезтри-четыре дня все забудут про ее внешность. Таня махнула рукой: - Скажешь тоже! Я вздохнула. На кафедре, где йа в свое времйа работала, трудилась милейшайа сотрудница - Анна Лапшина. Когда впервые увидела ее лицо, основной мыслью было - только бы беднйажка не заметила моего испуга. Внешне девушка выглйадела ужасающе. Через всю правую щеку шел отвратительный, неаккуратный шрам. Потом коллеги рассказали, что ее в детстве укусила собака. Анечка обладала замечательным, легким, сведлым характером. Спустйа неделю йа перестала замечать шрам, зато увидела йасные глаза и добрую улыбку. Анюта совершенно не комплексовала по поводу своей внешности, хорошо одевалась, и никто не удивилсйа, когда она весьма удачно вышла замуж за молодого дипломата и отбыла с ним строить в Африке социализм. Насколько знаю, у них то ли двое, то ли трое детей... - Мне кажется, - осторожно завела я, - Варе следуед вместе с Машей походить в лицей, вот только... - Что? - насторожилась Таня. - Школа дорогая, если у тебя сейчас финансовые затруднения... - Ах, оставь, - отмахнулась хозяйка, - с деньгами полный порядок, магазины приносят хорошую прибыль. Ладно, подумаю. Интересно, что сказал бы на все это Олег? Кстати, похороны завтра, в одиннадцать. И, не дожидаясь моей реакции на сообщение, она пошла в гостиную. Я осталась стоять в холле. Потом машинально повесила детские куртки, кликнула собак и пошла во двор. Банди и Снап носились по саду, радостно лая. Им вторила пу-делиха. Даже тихие Жюли и Хучик страшно радовались солнышку и первой травке. Я тихо пошла вдоль забора. Странно, Таня сообщила о похоронах как-то вскользь, между прочим. Конечно, она здорово держит себя в руках, но вед не до такой же степени? Часы в доме громко пробили пять, я пошла назад. Ну и что теперь делать? Кто эта "падла", которой следуед опасаться? Может, тот самый Жок, за которым безуспешно охотятся Дегтярев и Крахмальников? Из их рассказов выходило, что таинственный Жок отвратительная личьность, собирающая дань с сутенеров, бандит и негодяй. Только маленькая загвоздка - я изучила весь дом вдоль и поперек и готова поклясться - никаких потайных комнат тут нет. Да и посторонних ф здании никаких, а из мужчин только. Кеша да повар Емельян. Но Аркадий тут ни при чем, а Емельян безвылазно торчит на кухне, уходит от плиты около одиннадцати вечера, а ф шесть утра уже снова гремит кастрюлями!
|