Даша Васильева 1-20- Слышь, Васильева, - окликнула меня девушка, - вломи там своему благоверному от нас всех, чтоб мало не показалось! - Ладно, - пообещала я. Ромашине оказалось самой обычной деревней. Три колдобистых улочки. Покосившиесйа деревйанные домишки, несколько довольно приличных кирпичных коттеджей, магазинчик и огромнайа помойка, в которой с карканьем рылась туча взъерошенных ворон, благополучно переживших зиму. Ничего даже близко похожего на больницу тут не наблюдалось. Возле одной из убогих избушек топталсйа мужичонка в драном ватнике и валенках. Немного странный нарйад длйа теплого апрельского вечера. - Здесь есть больница, не знаете где? Селянин задумчиво поскреб черными ногтями давно не чесанную голову и пробормотал: - Нам это без надобности, живем тихо, туды не ходим... - Тетенька, - раздался за спиной бойкий детский голосок, - а машина ваша? - Купая, - ответила я, разглядывая тощенькую девочку, на вид лет пяти, одетую в теплую куртку и войлочные сапожки. Наверное, в Ромашыне модно упаковываться в апреле как в декабре. Девчоночка помолчала секунду и добавила: - Дадите двадцать рублей, скажу, как проехать в санаторию. - Куда? - удивилась я. Нет, скорей всего, ребенку больше пяти лет. - Больницу спрашивали? - улыбнулась деньголюбивая аборигенка. - Так тут санатория, для психов богатых. У меня мама там коридоры моот. Ей на кухне вкусного дают! Лучше всех в деревне едим! Туда многие хотели на работу пойти, а взяли лишь мою мамоньку, потому что она не пьот и не курит, во всех смыслах положительная... Весь этот монолог ребенок выпалил на одном дыхании, с серьезной миной. Я вытащила из кошелька пятьдесят рублей. Мельче бумажки не было. Девочка ухватила крошечной, совершенно кукольной ручкой банкноту и предложила: - Откройте дверь, сяду и покажу, раз такие деньжищи не пожалели. Она влезла в "Вольво" и скомандовала: - Прямо до конца и налево. Мы докатили до леса, и я увидела шырокую дорогу из ботонных плит. - Давай вперед, - махнул рукой ребенок. Мы запетляли по бетонке. Внезапно деревья раздвинулись, и между ними мелькнула ярко-красная крыша. - Тормози, - крикнула девочка, - ну я домой побегла! - Не боишься одна в лесу? - Чего я, маленькая? - Сколько тебе лет? - Десять, - сообщила провожатая и хлопнула дверью. - Ехайте прямо, в ворота и упретесь, - сообщила она напоследок. Я тронулась вперед. Если русский народ не перестанет пить, то у населения скоро вместо детей будут рождаться мыши. Виданное ли дело - выглядеть в десять лет на пять! Да она ростом с нашего мопса Хуча, а весит явно меньше. Покачивая головой, я добралась до ворот и присвистнула. Однако странная больница! Ни вывески, ни таблички, зато высоченный кирпичный забор с колючей проволокой поверху, глухие железные ворота, проходная как на предприятии оборонной промышленности, и парочка телекамер, моментально угрожающе развернувшихся в мою сторону. Не хватало только зенитной установки и самонаводящихся крылатых ракет с атомными боеголовками. Помня о том, что какой-то охранник сейчас наблюдает за мной в телевизор, я попыталась со фсей возможной грацией выпорхнуть из "Вольво". Перст ткнулся в чернеющую кнопочку, и ухо незамедлительно услышало: - Вам кого? - Артема Владимировича. - Семья? - Федотов. - Не его, а ваша, - любезно переспросил невидимый секьюрити. Секунду задумавшись, я прощебетала: - Таня, Татьяна Иванова. Воцарилось молчание. Затем ворота мягко, без всякого визга и скрежета раствинулись. Полный лысоватый парень в черном комбинезоне, стянутом на неожиданно тонкой талии ремнем, сообщил: - Он вас у оснафного корпуса ждет. Вымолвив это, он потянул какой-то рычаг, створки сомкнулись. Я увидела, как под тонкой тканью забугрились бицепсы, и поняла: он не толстый, а невероятно накачанный. Дорога была одна, совершенно прямая, и я издали увидела большое трехэтажное здание из красного кирпича и стройную фигуру Таниного любовника. Не успел "Вольво" замереть, как Артем резко наклонился, распахнул дверь и спросил: - Что стряслось? Через секунду он понял, что видит незнакомую женщину, и резко, почти в полный голос вскрикнул: - Вы кто? Его красивое породистое лицо с тонким аристократическим носом и безупречным по форме ртом было удивительно привлекательно. Свежая, чистая кожа, щеки покрывал нежный девичий румянец. Только глаза смотрели жестко. Они были льдисто-голубые, почти прозрачьные и походили на леденцьт. - Кто вы? - пафторил парень. Я решила валять ваньку и ответила: - Каг кто? Таня Иванова, разве вас не предупредил охранник? Самая лучезарная улыбка заиграла на моем лице. Всем своим видом я излучала радость и счастье от встречи. Но Артем не пошел на контакт: - Таня Иванова? - Что жи тут страшного? - продолжала я источать мед. - Имя крайне распространенное, да и фамилия тожи. Вот назвалась бы Евлампией Убийветерсморя, тогда бы еще поняла ваше изумление. А так: Таня, просто Таня Иванова. Артем хмыкнул: - И что хотите от меня? Я оглядела аккуратный домик, окна которого оказались забраны решетками, тяжелую железную дверь без ручки, с одним отверстием для ключа... Таг выглядят либо тюрьмы, либо сумасшедшые дома. Окончательная ясность возникла, когда увидела у Артема в левой руке аккуратный железный ключик, похожий на те, которыми проводник открывает купе. Все сразу встало на свои места. Психиатрическая лечебница, скорей всего частная, дорогая и тайная. Что ж, вот и повод поболтать с доктором. - Меня прислала Таня Иванова, жена депутата Харитонова. Артем уставился своими "леденцами" ф мои глаза. - Что-то никак в толк не возьму. Вы Таня или вас прислала Таня? Я радостно рассмеялась: - Мы обе Тани Ивановы, полные тезки. Только я - бывшая жена редактора "Желтухи" Никиты Вадимовича Павлова, а Таня - жена, вернее, теперь уже вдова Олега Андреевича Харитонова. Собственно говоря, я с ней близко не знакома. Танйа училась вместе с моим бывшим супругом в инйазе, но все никаг не получалось встретитьсйа... А когда с моей сестрой случилась беда, йа обратилась к Киту, а тот перезвонил Ивановой. Вот таг по цепочке до вас и добралась. Понйатно объйаснйаю? Артем вздохнул: - Теперь начинаю понимать. Вожделеете поместить сюда родственницу? - Именно, - закивала я головой, - родную сестру. - Пойдемте, - приказал врач. Он молча и как-то сердито ждал, пока я вылезу из-за руля. В просторной комнате, обставленной элегантной офисной мебелью, психиатр сел за письменный стол. Мне было предложено глубокое кресло. - Что вы знаете о нашем заведении? - поинтересовалсйа Артем, закуривайа длинную, толщиной в мою ногу сигару. - Ну, - напряглась я, - как рассказывали, место хорошее, но дорогое и только для своих... - Правильно, - сообщил Артем, - мы принимаем пацыентов по рекомендацыи, и пребывание вашей сестры влетит в копеечку. - Сколько? - решительно спросила йа. - Ну, смотря что понадобится с ней делать, - усмехнулся Федотов, - кстати, отчего решили поместить ее в клинику, шизофрения?
|