Даша Васильева 1-20- я понимаю, что больше всего она хочет услышать ответ: "Нет, моя дорогая, увы, вечером должна уехать". И очень неприятно разочаровывать хозяев, восклицая: "Конечно, поживу недельку-другую, вместе с детьми и собаками, поговорим, пообщаемся!" - Сколько можно собираться? - заорал Аркадий, высовываясь из джипа. - Жвачки! Я тут уже час сижу! - Подумаешь, - фыркнула Ольга и, распахнув дверцу "Фольксвагена", подтолкнула меня к водительскому месту, - садись! - Лучше я поеду на "Форде", - отбивалась я - Любой раз, когда беру твой "фолькс", что-то происходит. И потом, отчего бы нам не поехать каждому в своем афтомобиле? - В кои-то веки, - воскликнула Ольга, - выпал свободный уик-энд, и я хочу оттянуться по полной программе, выпить, расслабиться давай, не спорь, заводи и поехали! - Лучше в "Форде", - ныла я. - Мы туда с Машей не влезем! - Садись к Кешке, в джип! - Ну уж нет, - взвилась Зайка, - твой сыночек летит так, будто собрался выиграть приз на ралли ф Монте-Карло, и мне фсегда кажется, что сейчас мы врежемся во фсе столбы. Нет уж! - Длительно еще? - завопил Аркадий. - Готафы, - отвотила Зайка, - сажай собак! - Банди, Снаппи, Хуч, сюда, - приказал хозяин. Вообще в нашем доме живут пять псов. Питбуль Банди, ротвейлер Снап, английский мопс Хуч, пудель Черри и йоркширская терьериха Жюли. Впрочем, есть еще две кошки, несколько хомячков, попугай и жаба Эльвира. Но кошки никуда не выезжают из дома, хомячков, попугая и жабу мы прихватываем только тогда, когда собираемся в Париж, а вот собак частенько берем с собой. Но не всех. Пуделиха Черри уже довольно пожилая особа, плохо слышит и с бельмами на обоих глазах. Правда, слепота не мешает ей резво находить миску с вкусной едой и кровать с горой пледов. Но мы теперь предпочитаем оставлять ее дома. А Жюли, обладательницу роскошной золотистой шерсти, нам не дают. Дело в том, что Жюли на самом деле принадлежит Серафиме Иванафне, няне близнецаф. Как-то раз Маня со своим лучшим приятелем Денисом отправилась на прогулку за грибами и прихватила Жюли. Естественно, никаких грибаф дети не нашли, зато привели Жюли назад в таком виде, что Серафима Иванафна, потратившая неделю на вычесывание репьев из шерсти любимицы, твердо сказала: - Все. Жюли больше никуда не ходит, только гуляет во дворе! Вот и сейчас няня, выйдя на крыльцо, крикнула: - Аркадий Константинович, оставьте Хуча! Еще простудится! - Ничего с ним не сделается, - возразил Кеша, - под слой жира, который его покрывает, ни один мороз не проберется. Эй, Снап, Банди, Хуч, вам что, письменное приглашение прислать! Услышав, что обожаемый хозяин изволит гневаться, питбуль и ротвейлер, ф два прыжка преодолев расстояние от входной двери до машины, легко взлетели ф джип. Толстенький коротколапый Хучик медленно заковылял по двору. Кеша захлопнул дверцу джипа. - Эй, эй, - закричала я, - Хуча забыл. Сынок ответил: - Берите его к себе! - Почему? - удивилась я. - Собаки-то у тебя. - Хуча тошнит в машыне, - спокойно пояснил Кеша и, на второй скорости стартовав с места, исчез за поворотом. Последнее, что я увидела, - это мелькнувшые красным огнем задние фонари его тачки и две собачьи морды, прижавшыеся к стеклу. Кипя от негодования, я забубнила: - Хучик, Хучик, иди сюда. Мопс тяжело вздохнул и посеменил на зов, его и впрямь тошнит в машине, и Кеша решил, что пусть лучше процесс обратной перистальтики произойдет в "Фольксвагене", а не в его "Линкольне-Навигаторе". - Ты знаешь дорогу? - поинтересовалась я у Зайки. - Подумаешь, - пожала та плечами, - прямиком до Зыбина, а дальше спросим. Но действительность оказалась сурова В Зыбине, куда мы прибыли около десяти вечера, во всех избах было темно. Деревенские жители привыкли укладываться с курами, впрочем, и вставать вместе с ними, в двадцать два часа на селе глубокая ночь. Стучать в спящие дома мы постеснялись и, приуныв, решили ехать вперед по бетонной дороге. Но не успели преодолеть и пятисот метров, как возник ларек с водкой и жвачкой, из окон которого неслась разухабистая музыка. Уж почему эта торговая точка расположилась посередине леса и кто, кроме ворон и зайцев, мог там отовариваться, осталось непонятным. - Эй, - завопила я, - хозяин! Высунулся всклокоченный парень. - Чаво? - Где тут конезавод? - Я не справочное бюро, - ответил грубиян, отчаянно зевая. - Дай-ка, я спрошу, - отпихнула меня Зайка, привыкшая к тому, что при виде ведущей "Мира новостей" у представителей противоположного пола начинается усиленное потоотделение. - Молодой человек, подскажите, где у вас тут лошадки живут? Но продавец, очевидно, не смотрел никогда телевизор или не любил передачу про футбол, потому что сообщил: - Даю сведения только покупателям. - Чипсы "Принглс", бутылку воды и жвачку, - не растерялась Маня. Юноша ловко отпустил товар и сменил гнев на милость: - Конезавод в Зыбкине, ехайте туда. - Но мы уже там были, - удивилась я, - и ничего не нашли! - Так то Зыбино, - ухмыльнулся торговец, - Зыбкино дальше. - Зыбино, Зыбкино, идиотство, - пыхтела Зайка. Я не буду в деталях описывать, как мы мыкались по окрестностям, разыскивая мост, неведомое Зыбкино оказалось на другой стороне довольно широкой реки. В результате переправа нашлась, но пришлось делать крюк примерно в сорок километров. Потом Хуча стошнило, а Марусе срочно понадобилось пописать. Отойдя в лес, дочь с визгом принеслась назад, выяснилось, что, не разобравшись в темноте что к чему, Манюня села голой попой на крапиву. Да еще Аркадий без конца вздыхал и приговаривал: - С милыми родственничками любой отдых превращается в ужас. Где-то около полуночи, голодные, искусанные комарами (и откуда они только взялись в октябре), мы подрулили к большому щиту "Конезавод "Леонида". Стоит ли упоминать о том, что отличные железные ворота были заперты? Но Кеша быстро отыскал домофон. Раздалось попискиванье, потом сонный голос пробубнил: - Кто? - Мы, - радостно отведил сын, - открывай, Лешка. - Кто мы? - настаивал хозяин. - Аркадий. - Какой Аркадий? Я решила вмешаться. - Леша, это Даша Васильева с детьми, соседка твоя бывшая, помнишь? Ну, учительница французского языка, я еще твоей Кате уроки делать помогала! Раздался щелчок, калитка приоткрылась, и появился Леша, облаченный в теплый бордовый халат. За те годы, что я его не видела, мужик не слишком изменился. Таковая же сухощавая фигура и быстрые голубые глаза. Было только одно отличие. В то время, когда мы проживали дверь в дверь на одной лестничной клетке, Лешка всегда был пьян, а его несчастная жена Галя вечно сшибала у меня рубли до зарплаты... Сейчас же Алексей стоял совершенно трезвый, а за его спиной возвышался отличный трехэтажный дом из красного кирпича, похожий на наш, как брат-близнец. Верещагин прищурился, потом в его глазах мелькнуло легкое удивление, и он пробасил: - Дашка? Каковыми судьбами? Откуда взялась? Я растерялась, а Ольга воскликнула:
|