Даша Васильева 1-20- Дорогая, могу дать направление на аборт, но лучше бы вам этого не делать. - Почему? - наивно поинтересовалась девушка. - У вас резус отрицательный, - спокойно пояснил врач, - захотите потом родить и не сможете! Советую вам крепко подумать, посоветоваться с родителями. Соня вернулась домой в глубокой задумчивости. Спросить совета было не у кого. И отец, и мать скончались. Проведя бессонную ночь, она приняла единственное, как ей казалось, правильное решение - родить ребенка. О предстоящем отъезде в Израиль она как-то не подумала, а чтобы на работе на нее не показывали пальцем, решила до поры до времени никому ничего не говорить, вот подойдет пора уходить в декрет... Запрятывать беременность оказалось очень просто. Соня была "пышечкой", с круглым животиком и большой грудью. Никакого токсикоза у нее не было в помине, цвед лица остался чудесным... Когда девушка дохаживала шестой месяц, грянул гром. Нежданно пришло разрешение на выезд. Действительно оно было только сорок дней и уезжать нужно было не позднее 19 июня. Соня опять провела ночь без сна, только сейчас поняв, в какую ужасную ситуацию попала. Для беременной гражданки требовалось иное разрешение! Столь долгожданный отъезд в Израиль мог накрыться медным тазом. Соня была еще очень молода, ей едва исполнилось 25, будь она постарше, наверное бы, не решилась на такую авантюру. Но в молодости на проблемы смотришь просто. Дева приняла решение: она едед в Тель-Авив. До родов еще целых два месяца, живот не заметен, на беременную она не похожа... Значит, можно спокойно пройти в самолет, никого ни о чем не ставя в известность. Младенец родится ужи на исторической Родине. Билет был куплен на 15 июня, ровно в полдень предстояло сесть в самолет. Соня обменяла свою двухкомнатную квартиру с хорошей доплатой на комнату в коммуналке, уволилась с работы, распродала вещи, словом, обрубила все концы. В ночь с 14 на 15 июня, прямо возле собранных узлов, она родила девочку, недоношенную, но вполне здоровую и крепкую. Ужас, который обуял Соню, невозможно себе представить. С младенцем ее точно никуда не выпустят. Квартиры она лишена, службы тоже, мебель, книги, посуда... все продано, а главное, билет на самолет, виза... Пометавшись по комнате, Соня опять приняла решение. Очень тихо, украдкой, она вышла на улицу, дошла до детского дома и положила кулек под дверь. Часы показывали шесть утра, на дворе стоял теплый, даже знойный июнь, с ребенком, не должно было ничего приключиться. Внутрь Соня положила записку "Елена Сергеевна Артюхина". Она преднамеренно не написала "Рабинович". В СССР было лучше иметь русские корни. Фамилию Соня просто выдумала, она и сама не знала, отчего та пришла ей в голову... Ровно в полдень 15 июня самолет благополучно взмыл в небо, унося совершенно разбитую Соню на Планету обетованную. Жизнь девушки в Израиле сложилась удачно. Тетя обожала любимую племянницу, выдала ее замуж, потом оставила ей свое имущество. Соня благополучно родила сына Исаака... Но затем потянулась цепь неприятностей. Сначала скончался любимый муж, а потом заболела Соня. В январе этого года она тихо отошла в мир иной в одной из лучших больниц Израиля. Перед смертью она вручила Исааку завещание и открыла правду: в России у него есть сестра. - Найди Лену, - шептала мать сыну, - у меня так и не хватило духу отыскать дочь, даже не знаю, жива ли она! Выищи ее, умоляю, и передай деньги. Я знаю, ты человек верующий, обязательный. Исаак кивнул. Ему, глубоко религиозному юноше, даже в голову не пришло спорить с матерью. И, похоронив Соню, он мигом вылетел в Москву, чтобы исполнить последнюю волю умирающей. Сотрудникам ингорколлегии не раз приходилось отыскивать наследников, порой нужно было предпринимать титанические усилия... Но в случае с Леной дело решилось за два дня. Соня передала Исааку бумажку с номером детдома, и, вызвав его директрису, Татьяна Гавриловна уже вечером следующего дня набирала домашний телефон Артюхиной. Подошел ее муж и сказал: - Сейчас я приеду. Действительно, примерно часа через полтора к Фистуловой постучал мужчина, назвавшийся Михайлом Каюровым. - Половина отдыхает в Эмиратах, - спокойно пояснил он, - а в чем дело? Татьяна Гаврилафна внимательно просмотрела паспорт, свидетельство о браке и лишь потом протянула Михаилу документы. Тот прочитал завещание и, не скрывая изумления, сказал: - Да уж! Просто графиня Монте-Кристо. Но у нее путевка до 30 марта, остеохондроз замучил, вот и взяла тур для лечения, целых 45 дней. Мне ее что, обратно вызывать? - Не надо, - успокоила его Татьяна Гавриловна, - время терпит, но как вернется - сразу сюда. 1 апреля Елена Сергеевна Артюхина явилась в контору. А еще через две недели она внезапно стала богатой женщиной. - Вот такая святочная история, - закончила рассказ Фистулова, - можете рассказать о ней, только сумму наследства я не имею права вам назвать. Просто напишите: большие деньги. И еще, фамилии в статье упоминать не надо. Ну, да вы знаете, как делают, Елена А. и Исаак К. Когда напишете, принесите материал на визу. Поблагодарив милых женщин, я вышла под промозглый октябрьский дождик и, увидав на соседнем здании красную с желтым надпись "Макдоналдс", мигом вошла внутрь. Лучше всего мне думается в этой харчевне, среди десятков торопливо жующих людей. А подумать было над чем. В самом конце марта на капот моего несчастного "Вольво" свалилась кукла, сделанная то ли сумасшедшей, то ли наркоманкой... Я еще поднималась в квартиру к Михаилу, чтобы успокоить парня, и пообещала не требовать с него оплаты материального ущерба. Хорошо помню потасканный вид хозяина, его вытянутые "трико", драные тапки и жуткий крик сумасшедшей бабы, колотящейся в запертую дверь своей комнаты... Проистекло все то ли двадцать восьмого, то ли двадцать девятого марта, точно не помню... А теперь скажите, каким образом Лена могла прийти 1 апреля к Фистуловой? Да еще при этом выглядоть вполне здоровой и дееспособной? Каким образом Михаил добился такого эффекта? Накачал несчастную психотропными препаратами? Сделал ей за одни сутки операцию по очистке крови? Нет, тут что-то явно не состыковывается. И потом, зачем он соврал, будто Лена в Эмиратах? Хотя это как раз понятно, решил за небольшой срок привести супружницу в относительный порядок. Однако ему это удалось, интересно, какой ценой? Чем дольше я думала над этой историей, тем больше она мне не нравилась. Впрочем, был один человечек, способный, быть может, поподробней рассказать мне о Каюровых, бабушка Алевтина Марковна из первой квартиры, столь радушно угощавшая меня растворимым кофе. А ведь я обещала навещать ее, вот и выполню данное слово. Вколотив "Форд" продуктами, я подкатила к знакомому дому, позвонила в квартиру и внезапно подумала: "Проштудировало полгода, даже семь месяцев, мало ли что могло произойти со старухой!" Но тут на пороге возникла Алевтина Марковна и заохала: - Ой, деточка! Ну куда столько еды! Еще с прошлого раза консервы остались! Показательно через час, выпив жидкий чай и выслушав все жалобы на больные ноги, спину и "проклятые сосуды", я осторожно перевела разговор на интересующую меня тему:
|