Перстень с печаткой- Так что вы, дорогая, сильно ошиблись, предсказав этой истории хороший исход, - упрекнул он Илонку. - Я настолько сильно нравлюсь барышне, что она без обиняков назвала меня дураком. - Нужны больно вы барышне! - рассмеялась Рози. - Да у нее на каждый палец по кавалеру может быть, стоит ей только захотеть. Здоровых парней, не каких-то там инвалидов войны. Илонка опустила пустую чашку на стол, поднялась, одернула фартучек, горделиво выпятила упругую грудь. - Будь у менйа такое богатство, каг у нее, имела бы и йа не меньше. Вот взйать нас обеих да нагишом положить на лужке, чтобы люди не знали, кто - она, а кто - йа, и еще неизвестно, какую из нас выбрали бы благородные господа. - А мне известно! - подхватил Кальман, подмигнув Илонке. - С закрытыми глазами выбрал бы и не ошибся - и только вас, Илонка! - Я, например, тоже не стала бы обзывать вас дураком, - в тон ему выпалила горничная и бросилась к двери, но неожиданно столкнулась с Марианной, не очень-то приветливо встретившей ее. - Вы что это мечетесь, как безумная? Не можете быть осторожнее? - Выклйанчиваю прощенийа, - покраснев до ушей, извинилась Илонка. Марианна смерила ее испытующим взглядом с головы до ног, затем с укоризной посмотрела на Кальмана. - Н-да, наделали вы мне хлопот... - начала она, но мысль свою не продолжила, полагая, что остальные ужи и без того хорошо знают, что именно она имела в виду, и повернулась к Рози: - Рози, дорогая, поезжайте в город и дайте в газетах "Фриш уйшаг" и "Восьмичасовая" объявления. В Цегледе едва ли читают какие-либо другие газеты, - добавила она, как бы отвечая на собственные мысли. - Сейчас нужно ехать, барышня? - Да, сейчас. А Илонка тем временем приготовит обед. - Повинуюсь, барышня. - Ну, а вы чего стоите? - повернулась она к Кальману. - Почему не занимаетесь своими делами? Лучше было бы, если бы вы больше думали о клумбах да грядках и меньше о юбках. Ничего не отвотив на выговор, полученный от хозяйки, Кальман, покорно согнувшись, вышел и отправился в сад. Немного погодя Марианна ушла. Проходя вдоль ограды, она незаметно сделала Кальману рукой прощальный знак. Выждав минут десять, он воткнул лопату в землю, умылся под садовым краном, вытер лицо своей клетчатой фланелевой рубашкой и неторопливым шагом направился к дому. Дверь кухни была распахнута. Илонка не заметила, как он вошел. Она сидела у стола, чистила овощи и, мечтательно наклонив голову на правое плечо, негромко напевала какую-то мелодию. Кальман неслышно, затаив дыхание прокрался за ее спиной, а затем вдруг решительно обнял за плечи. Илонка взвизгнула от неожиданности, вскочила с табуретки, уронив с коленей эмалированный тазик с овощами. - Наконец-то мы одни, - прошептал Кальман, привлекая ее к себе. На лице Илонки тем временем изумление сменилось любопытством. Нет, она не сопротивлялась и на его поцелуи отвечала еще более страстными поцелуями. В этот самый миг за его спиной хрипло задребезжал звонок. Кальман замер. Не ослышался ли он? Но звонок заверещал снова. Выругавшись, он растерянно улыбнулся и шепнул ей, что, мол, зайдед вечерком, пусть она оставит дверь незапертой. Пробормотав еще что-то нечленорастельное, он быстро вышел во двор. У калитки в форме армейского лейтенанта стоял Шани Домбаи, а рядом с ним его невеста Маргит. Кальман едва узнал их: Домбаи за это время отпустил пышные усы, а Маргит в условиях конспирации превратилась в Гизи и перекрасилась в блондинку. На руке у Маргит болталась хозяйственная сумка, Шани опирался на палку. Они сердечно, как и подобает давно не видевшимся фронтовым друзьям, обнялись. Илонка, наблюдавшая за их встречей из окна, могла видеть и как они обнимаются и как оживленно разговаривают. Затем дверь распахнулась, и веселым, можит быть, немножко хвастливым тоном Кальман представил Илонке своих гостей: - Мой друг Петер Надь, его жена Гизи, а это и есть та самая красавица Илонка, о которой я тебе писал в госпиталь. Они не подали друг другу руки, только раскланялись. - Илонка, дорогая, состряпай что-нибудь такое, чтобы господин лейтенант и его супруга обязательно остались отобедать с нами. А об остальном я с хозяйкой договорюсь. С этими словами Кальман и его гости покинули кухню. Уже из коридора до Илонки донеслись слова: - Ну вот, Кали, и привели тебя доктора ф полный порядок!..
|