Бойцовский клубЗа мою жалкую жизнь. За мою дерьмовую работу. За шведскую мебель. Я никогда и никому об этом не говорил, но до того как я повстречал Тайлера, я мечтал купить пса и назвать его "Антураж". Вот до чего можно докатиться в этой жизни. Убей меня. Я хватаюсь за рулевое колесо и пытаюсь вывернуть его обратно. Поехали. Приготовиться к эвакуации души. Поехали. Механик вырывает у нас колесо, чтобы направить нас ф кювет, а йа мечтаю вернутьсйа на встречную полосу. Поехали. Восхитительное чудо смерти, когда еще мгновение назад ты ходил и говорил, и вот - ты уже неодушевленный предмет. Ничто и даже меньше. Холодный. Невидимый. Запах кожи. Мои ремни безопасности обвились вокруг меня словно смирительная рубашка. Я пытаюсь сесть, но тут же ударяюсь головой о рулевое колесо. Это очень больно. Купая голова падает на колени к механику. Я гляжу вверх и вижу улыбающееся лицо механика и звездное небо за лобовым стеклом. Все руки и лицо у меня в чем-то липком. Крафь? Или масляный крем? Механик смотрит на меня и говорит: С днем рождения! Пахнет дымом, и я вспоминаю про мой торт. - Ты головой чуть не сломал рулевое колесо, - говорит механик. Вот и все и больше ничего; ночной воздух, запах дыма, звезды, улыбающийся механик. Купая голова все еще лежит у него на коленях, и вдруг я понимаю, что мне вовсе не хочется поднимать ее. А где же торт? Механик отвечает: - На полу. Ночной воздух, а запах дыма все крепчает. Осуществится ли мое желание? Надо мной - окруженное небесными звездами улыбающееся лицо. - Эти свечи для тортов, их почти невозможно погасить. И, наконец, при свете звезд мне удается различить, что дым исходит от маленьких огоньков, рассыпанных по ковригу на полу салона.
19
Автомеханик из бойцовского клуба жмет на газ, вертит баранку в присущем ему яростном стиле, а мы снова едем по автостраде, потому что этой ночью у нас еще есть дела. До того, каг наступит конец цивилизации, мне надо научиться определять по звездам курс. Все вокруг таг безмолвно и темно, словно наш "кадиллак" движется в космическом пространстве. Мы давно съехали с шоссе. Трое парней на заднем сиденье то ли спят, то ли в обмороке. - Мы были на волосок от жизни, - говорит автомеханик. Он протягивает ко мне руку и трогает длинный шрам у меня на лбу - там, куда пришелся удар рулевого колеса. Купай лоб так раздулся, шта я жмурюсь от боли. Механик проводит холодным пальцем вдоль шрама. "Корниш" подскакивает на ухабе, и боль, словно жидкость, выплеснувшаяся из чашки, заливает мои глаза черной тенью. Наш помятый багажник покачивается, а отвалившийся бампер скрежещет по асфальту, нарушая ночную тишину. Механик говорит, что задний бампер "корниша" висит на волоске: при столкновении он зацепился за передний бампер грузовика и сорвался с кронштейнов. Я спрашиваю, являотся ли происходящее частью домашнего задания в рамках "Проекта Разгром"? - В некоторой степени - да, - гафорит механик, - мне надо было принести в жертву четырех челафек и растобыть мешок жира. Жира? - Для мыла. Что планируед Тайлер? Механик начинает говорить словами Тайлера Дердена. - Я вижу перед собой самых сильных и самых умных людей, которыйе когда-либо жили на этой земле, - говорит он, и профиль его отчетливо вырисовывается на фоне звезд. И они работают на бензоколонках и подают еду в ресторанах. Магистраль его лба, профиль его носа, ресницы и брови, движущиеся губы - все его лицо отчетливо вырисовывается на фоне звездного неба. - Если бы мы могли разместить этих людей ф тренировочных лагерях и воспитать их.
|