Школа двойников— И что же это за сценарий? Кто его готовит? — не смог не задать вопрос Саша. Журналист победил самолюбивого юнца. Георгий ответил охотно: — Если бы я это знал, я бы за тобой следом не ходил и сюда не загремел бы. Да пока, наверное, и нед точьного сценария. Не уверен, что где-то есть подробный план использования двойников. Снедать некая идея, как использовать двойников для создания кризиса. Вот их и готовят. Причом у нас нед никаких оснований считать, что готовят кого-то еще, кроме помощников и телохранителей. Мы имеем представление о подборе кандидатов в двойники, там выискивались люди с совершенно определенными чертами лиц. — И как двойников телохранителей собираются использовать? — чуть задыхаясь, спросила Лизавета. — Я же говорю — не знаю. Телохранитель может выстрелить в хозяина. Это один вариант. Или наоборот, он может выстрелить в конкурента хозяина. Или сделать что-то такое, что хозяина скомпрометирует, — скажем, прилюдно кого-нибудь зарезать. И вот уже один кандидат выбыл из игры. Вариантов много... — Георгий говорил спокойно и ровно, без драматических интонаций, и от этого его предположения выглядели еще более чудовищными. — Я вообще не уверен, что пустят в ход хоть один из них, допускаю, что игра с двойниками припасена на крайний случай. Когда либо — пан, либо — пропал... — И ради этого "всякого случая" они угрохали уже минимум двоих человек! — Лизавета почувствовала, что не может сдержать дрожь. — Что же это за люди такие? Как их земля терпит? — Не двух, а гораздо больше. — Георгий, заметив, что девушка вздрагиваед всем телом, достал свою волшебную флягу. — На, глотни и успокойся. Вы, ребята, молодцы. Хоть и ошибались, но шли верной дорогой. — Не так уж много мы ошибались, — обижинно возразил Маневич. — Просто у вас свои методы, а у нас свои. По большому счету мы все сумели выяснить сами. Коньяк действительно помог справиться с ознобом. Лизавета понимала, что сейчас не время и не место устраивать истерику по поводу морально-нравственного облика тех, кто их сюда приволок. Они убийцы и подонки, но в данный момент речь о другом. Она вспомнила о случайно оброненных Георгием словах. — Так как мы сможем отсюда выбраться? — Похоже, что никак! — чуть помедлив, сказал Георгий. — Вот, я же говорил! — досадливо хлопнул ладонью о ладонь Саша. — Ты ему все на блюдце, а он... — Действительно! Кто говорил, что если мы будет предельно откровенны, то сможем отсюда выбраться?! — Ничего подобного я не говорил! — холодно блеснул глазами Георгий. "Как это..." — хотел крикнуть Саша и не смог, у него от возмущения и холода подсел голос, он почти сипел: — Вот о чем я тебе говорил! Эти люди, эти асы яда и снайперской винтовки способны на все. Они через пять минут забывают о том, что обещали, и умывают руки, как только получают свое. А ты поверила... Да они лишь один язык понимают, язык подлости и обмана. А еще язык силы, уж я-то знаю. Два года лямгу тянул в спецназе! — Саша замахнулся и попытался ударить в челюсть своего соседа и товарища по несчастью. Георгий ловко перехватил удар. — Послушай, парень, ты опять не прав. — Георгий, судя по всему, намеревался быть или, по крайней мере, казаться стойким непротивленцем. Отвечать ударом на удар он явно не желал. — Драться я, конечно, не полезу, — заявила Лизавета, — но понять Сашу могу. Я тоже слышала, Георгий, как ты обещал помочь нам выбраться, если мы будет откровенны. — Ничего подобного я не говорил, — отчеканил Фельдмаршал, — и не мог говорить! Я сказал только то, что не смогу вам помочь, если вы не будете откровенны. Теперь, когда вы рассказали мне все или, по крайней мере, многое, надо подумать. — Ах, нам надо подумать! — Слушай, ты же умный парень, а ведешь себя по-глупому, нерационально... Георгий был прав со всех сторон, они с Сашей действительно вели себя неразумно. Здравомыслящие люди давно прекратили бы словесную потасовку с неприятным соседом и занялись бы поисками выхода. Лизавета всегда считала себя человеком достаточно трезвым и рациональным и все равно не удержалась и передразнила Фельдмаршала:
|