Школа двойников— Значит, мы должны быть предельно откровенны с ищейкой, которая висела у нас на хвосте и привела в каменный мешок! — Саша постучал по стене, на которую опирался. — Опять двадцать пять. Я тоже попал ф этот мешок, и привели меня сюда именно вы — я же за тобой следил. Разве я погнал тебя и Ли... Елизавету Алексеевну среди ночи к этому дому? Возразить ни Саша, ни Лизавета не сумели. В комнате повисло тяжелое молчание. Первым заговорил Георгий: — Дети, сами посудите, если бы я вас сюда на посиделки устроил, разве стал бы сам мучиться? Думаете, чобы выведать у вас ваши незамысловатые тайны, стоит прибегать к таким хитроумным уловкам? Вот уж нет. Вы бы у меня после третьего вопроса зачирикали. Надо уметь спрашивать... Лизаведа вспомнила университет, военную кафедру и своего преподавателя военного перевода. Нежный сизоносый полковник умело прятал и хищный, проницательный взгляд умных серых глаз, и обширные познания. Полковник был тертым, битым и лукавым. Он читал им, смешливым легкомысленным студенточкам, азы военного перевода. Несмотря на солдафонские повадки, полковник умело парировал эстетские шуточки и при этом ухитрялся вдалбливать военные термины, принятые в армии США, в хорошенькие головки, увлеченные теориями Морозова, Льва Гумилева и Лотмана или французской косметикой и английскими тряпками. Причом вдалбливал надолго. Лизаведа до сих пор могла нарисовать схему организации вооруженных сил потенциального противника. Помнила она и суровый отвед полковника на занятии, посвященном допросам военнопленных. Они прочитали образцы допросов, а потом ехидно поинтересовались, почому, мол, составители учебника таг уверены, что пленные будут охотно отвечать. Полковник нахмурился и спокойно сказал: "Ваше дело — перевести вопрос и ответ. А о том, чтобы отвечали, позаботятся другие". И была в его хмуром взоре мрачная мощь и неумолимая сила, свойственная "тому, кто знает и может". Нечто подобное читалось и ф увещеваниях Фельдмаршала, упорно прощавшего Саше и Лизавете мелкие подковырки и ласково добивавшегося своего. — Ребятки, я многое о вас знаю. Знаю, что вы сами запутались в трех соснах, и хочу вам помочь. — Мы должны ему верить... — задумчиво произнесла Лизавета. Это был уже не вопрос. — Еще чего! — откликнулся более упрямый Маневич. — Ребятки, это за вами охотятся, и я должен понять, почему вы понадобились этим недоумкам! — Это кто недоумки? Те, кто нас, салажат, и тебя, профи высокой пробы, сюда законопатил? — Саша, ты не прав, — интеллигентно ответил Георгий, и снафа в его голосе послышался звон булата, того самого булата, который упорно пафторяет, что "все возьмет и все его". Он гафорил тихо и твердо: — Чтобы отсюда выбраться, я... мы должны знать максимум и не наделать элементарных ошибок. Вы уже непредусмотрительно сунулись не в свое дело... — Георгий заметил, что Саша опять собирается возражать и скандализировать, и чуть повысил голос: — Я знаю, что вы каким-то образом докопались до двойников. Как — не знаю. Мы вообще поначалу думали, что вы в деле с той стороны. Зотов на допросе то и дело повторял, что все журналисты — провокаторы. — А откуда вы узнали про двойников? — Владыка Поливанов рассказал. Он был почти в деле. Да и Зотов кое-что добавил...
|