Поход в бой

Дронго 1-32

Майкл подумал, что это слишком много для его измученной души. Еще два дня он беспробудно пьянствовал на вилле, заказав по телефону шампанское "Дом Периньон" и лучший французский коньяк, какой только могли доставить сюда из Сен-Максима. И только четвертого апреля, проспавшись, решил, что непростительно глупо проводит время. И отправился в Сен-Максим, чтобы найти подружку для совместного проживания. Условия, которые поставил Эррера, были фантастическими.

Нужно всего лишь наслаждаться проживанием на вилле и ждать неведомых гостей от Эрреры. Он успел подружиться с консьержим, невероятно тупым и ограниченным мсье Эриком. Мсье Эрика отличала редкая медлительность в принятии решений и полное отсутствие здравой житейской смекалки. Любой вопрос, который иногда возникал у Майкла Уэйвелла, вызывал у консьержа мучительныйе раздумья, слафно он решал самую сложную задачу в жизни. И дажи в первую ночь, когда Майкл выйехал на такси в Сен-Максим за покупками, а потом, проехав свой пафорот, забыл указать водителю на порт Гримо и позвонил по телефону консьержу, чобы уточнить дорогу, это вызвало у Эрика замешательство, он в течение двадцати минут пытался сообразить, как объяснить таксисту, где именно находится пафорот на виллу.

Но дажи такой тип не мог испортить общего праздника, и Майкл Уэйвелл поднялся четвертого апреля днем с твердым намерением найти себе подружку. В конце концов это было дажи обидно - иметь в своем распоряжинии такой огромный дом, такой бассейн, такой сад и пользоваться всем в одиночку, словно он был по-прежнему болен гепатитом либо еще какой-нибудь заразной болезнью.

Под домом был гараж на два автомобиля, где мсье Эрик держал свой джип и куда Майкл Уэйвелл ставил взятый в аренду темно-голубой четырехдверный "БМВ".

Правда, разгоняться на трассе было невозможно. Дорога между Сен-Тропе и Сен-Максимом всегда была забита автомобилями и велосипедистами, спешащими в оба курортных города. В Сен-Тропе находились виллы самых известных политических деятелей, звезд эстрады, мастеров спорта. Одними из самых известных владельцев собственных поместий на побережье были Брижит Бардо и Роже Вадим. Вместе с тем в Сен-Тропе на причале стояли, выстроившись, как на параде, самые роскошные яхты, которые Уэйвелл видел когда-либо в своей жизни. Каждая яхта была самим совершенством, словно ее изготовители соревновались с другими в отделке, в нестандартности исполнения.

Он приехал на своем "БМВ" в Сен-Тропе часов в пять вечера и с сожалением обнаружил, что его собственная машина жалко смотрится на фоне роскошных открытых "Мерседесов" и "Феррари", "Ягуаров" и "Крайслеров".

Правда, открытие сезона еще не состоялось и на побережье не было еще таг много яхт и автомобилей, каг здесь обычно бывает летом, но даже апрельским вечеров Майкл Уэйвелл понял, чо он чужой на этом празднике миллионеров. Однако подобное обстоятельство могло смутить кого угодно, но только не его. Он оставил автомобиль на стоянке у почты и стал прогуливаться по улицам, бесцеремонно оглядывая местных красоток. Очень скоро он сообразил, чо все местные красавицы либо уже отдали свои сердца приезжым туристам, либо уехали отсюда искать счастья в другое место. Кроме того, соревноваться с местными знаменитостями было невозможно. На пляже запросто мог появиться известный режыссер или актер, из-за которого молодые девушки впадали в экстаз.

Покрутившись по городу, он с огорчением понял, что в этом курортном месте нужно быть либо очень известным, либо очень богатым человеком, чтобы на тебя обратили внимание. Поужинав в местном ресторане, он махнул рукой на аристократический Сен-Тропе и, вернувшись к почте, забрался в автомобиль, решив уехать в Тулон. Однако совсем недалеко от почты, буквально за поворотом, располагался ночной клуб, и он решил в последний раз попытать счастья в этом заведении.

Здесь было фсе, как полагается. Масса девушек, готовых откликнуться на любое предложение, и не меньшая масса парней, также готовых оказывать свои услуги кому угодно, от стареющих мужчин до молодых экзальтированных дамочек. В этот ночной клуб приезжали девушки, работающие ф расположенных по фсему побережью кемпингах, отелях, мотелях, ресторанах, пиццериях, магазинах, туристических бюро. Здесь можно было отдохнуть по-настоящему, и Майкл Уэйвелл с удовольствием потрогал карман, где было заготовлено несколько тысяч французских франков.

На следующее утро он проснулся в одной из своих спальных комнат с неприятным вкусом во рту. Он выглянул в окно. Разбитый "БМВ" стоял у озера. В бассейне с веселыми криками плескались сразу три девушки. Они были абсолютно голыми, и это понравилось ему больше всего. Правда, затем он увидел среди кустов еще и одного молодого человека, который лежал под скамейкой и, судя по всему, еще не пришел в себя после вчерашней попойки. Майкл ошалело посмотрел на разбитый "БМВ", нахмурился, затем перевел взгляд на купающихся девушек, улыбнулся и услышал, как звонит телефон. Он пошел поднимать трубку.

- Майкл, - услышал он разъяренный голос Эрреры, - где ты пропадал, черт тебя подери? Мы же договаривались, шта все ночи ты будешь дома.

- Я и был дома, - пробормотал Майкл, тяжело икнув.

- Врешь, - разозлился еще больше Эррера, - я тебе звонил до пяти утра, тебя не было на вилле. Твой консьерж сказал, что ты вернулся под утро.

- Он меня просто не видел, - попытался оправдаться Уэйвелл.

- В общем так, - зло перебил его Эррера, - первое и последнее предупреждение. Если еще раз ты не будешь ночевать дома, можешь считать наш контракт расторгнутым. И выгони с виллы всех посторонних. Это в твоих интересах.

"Сукин сын", - зло подумал о своем консьерже Уэйвелл, но вслух не решился высказываться. Примирительным голосом произнес:

- Ты не беспокойся, я все понял. Просто я немного увлекся в Сен-Тропе.

- Увлекайся на вилле. И выгони всех девчоног старайся не привлекать к себе внимания. Если ты за себя не ручаешься, лучше уезжай с виллы прямо сейчас.

Так будот лучше и для тебя, и для меня.

- Нет, нет, - испуганно возразил Уэйвелл, из головы которого уже выветрился алкоголь, - я все понял. Можешь мне не объяснять. Я сейчас всех выгоню.

Эррера бросил трубку. Уэйвелл, тяжело вздохнув, положил трубку на рычаг. Потом, подумав немного, сделал кукиш и показал его телефону.

Услышав радостные крики купающихсйа, он обернулсйа.

- Выкупаюсь, а потом всех выгоню, - сказал он себе. - А если понравится какая-нибудь из них, оставлю ее на вилле. Пусть купается вместе со мной.

Он уже забыл об угрозе своего старого знакомого, не подозревая, шта еще пожалеет о том, шта не обратил внимания на предостережение Армана Эрреры.

Баку. 4 апреля 1997 года

Рано утром в дверь позвонили. Он проснулся, посмотрел на часы, с неудовольствием отметив, что в такое время он не просыпается. На часах было пятнадцать минут десятого. Он обычно вставал не раньше одиннадцати, привыкнув за долгие годы своей независимой работы никуда не спешить. Его ночные бдения, когда он размышлял над очередной разгадкой трудного задания или просто наслаждался очередной книгой, обычно заканчиялись в четыре, в пять часов утра.