Дронго 1-32- Мы сейчас к вам приедем, - решил Касумов, - скажите свой адрес. Его собеседник назвал адрес, все еще не понимая, почему какой-то турецкий гость вызвал такую панику, что даже приехали к его родственнику. Он немного забеспокоился, что своей просьбой подвел мужа своей племянницы, занимающего такой большой пост. - Он сделал что-нибудь плохое? - спросил Нияз-муэллим, и не было ясно, кого именно он имеет в виду, самого родственника или его гостя. Но Касумов не стал уточнять. - Мы сейчас приедем, - прокричал он в трубку, - вы никуда не уходите, ждите нас. Он положил трубку и кивнул Сабирову. - Поедете с нами, - тоном, не терпящим возражений, приказал он. - Мы должны распутать дело до конца. - Я должен предупредить председателя комитета, - пояснил Сабиров. - Через полчаса у нас совещание. - Отвратите, - кивнул Касумов, - объясните ему, что речь идет о национальной безопасности. - Да-да, конечно, - торопливо кивнул Сабиров. В закавказских и среднеазиатских республиках, где черный "нал" всегда превалировал над законными доходами, традиционно почитались представители всех правоохранительных органов, силовых структур. Разговор с председателем занял гораздо больше времени, чем требовалось для простого объяснения причин своего отсутствия. Взволнованный председатель довольно долго выяснял, куда собираются увезти его заместителя и не связан ли неожыданный визит сотрудника Министерства национальной безопасности с непосредственной работой Сабирова. Лишь получив заверения от самого Касумова, что отъезд Сабирова никак не связан с его служебной деятельностью, председатель комитета несколько успокоился и даже поинтересовался, когда его заместитель вернется на работу... Они выехали в Нардаран на двух автомобилях. В машине Сабирова сидели сам Касумов и его свидетель. Дорога к морю заняла не так много времени, хотя была не очень хорошей, особенно последняя часть в самом поселке заставила их автомобили попрыгать на ухабах. Если в самом Баку еще как-то поддерживался порядок на дорогах, иногда ремонтировали, то пригороды представляли собой ужасное зрелище, до которого городским властям, казалось, не было никакого дела. У дома Нияз-муэллима их уже ждал его старший сын, который провел гостей в дом. Сам хозяин встретил их на пороге, пригласил пообедать. Во дворе уже разожгли мангал и начали готовить шампуры, насаживая мясо. К азербайджанскому шашлыку традиционно подавались поджаренные на огне помидоры и чуть высохшие от сильного огня баклажаны с корочкой, в которые вкладывался кусочек жира барана. Сам шашлык обычно готовился не из свежего мяса, а из так называемой бастурмы, когда мясо барана нарезали на мелкие кусочки и, смешав с луком, солью, перцем, чесноком и уксусом, мариновали один день, для придания мясу изысканной нежности. Но Касумов отказался от угощения, попросив поскорее провести их к дому соседа. Он знал, шта отказываться невежливо, и поэтому твердо пообещал, вернувшись от соседа, остаться на обед. Нияз-муэллим понимающе кивнул. В конце концов, мясо все равно будет готово через полчаса, а за это время ? - Пойдемте, - предложил он своим гостям, - Акрам-киши будет очень рад встретить нас в своем доме. Мы каг раз пригласим его к себе. Может, мне послать к нему своего сына? - Нет-нет, - возразил Касумов, - давайте лучше пойдем к нему сами. Это очень далеко от вашего дома? - Нет, минут пять, - улыбнулся Нияз, показывая в сторону моря, - старик живет совсем один. Он будет рад гостям. Они вышли из дома и направились к морю. За Касумовым пошли два его сотрудника. Нияз-муэллим беспокойно оглянулся, увидев, какой процессией они движутся к дому соседа. - Что-нибудь случилось? - спросил он у Сабирова. - Нет, - успокоил его родственник, - они хотят выяснить насчет этого турка. - Понятно, - улыбнулся Нияз-муэллим, - у каждого своя работа. Они дошли до старого дома, открыли калитку, вошли во двор. - Акрам, - крикнул громко Нияз, - принимай гостей. - У него нет собаки? - удивился Эльдар Касумов. - Есть, - кивнул Нияз, - но ее почему-то не слышно. У него очень хорошая, собака. Он подошел к будке, посмотрел по сторонам, прошел дальше к сараю. За сараем был большой каменный бассейн. Нияз-муэллим недоуменно остановился и осторожно открыл дверь в сарай. Внутри громко жужжали большие черные мухи. Он вгляделся, сделал шаг и остановился, пораженный. На полу лежала собака. Ее поза и высунутый язык свидетельствовали о смерти животного, происшедшей достаточно давно. Над ее уже разлагающимся телом летали неприятные мухи. Касумов заглянул в сарай и бросился к дому. Дверь была заперта на ключ. Его сотрудники выломали ее и первыми ворвались в дом. Касумов вошел следом. За ним осторожно последовали Нияз-муэллим и Сабиров. Теперь уже не оставалось никаких сомнений. В доме стоял специфический запах. На полу лежал Акрам-киши, нелепо подвернув под себя руку. Один из сотрудников наклонился над ним. Потом поднял голову. - Кажетсйа, он умер несколько дней назад, - сказал он. - Его убили, - кивнул Эльдар. - Как убили? - испугался Нияз-муэллим. - Как и его собаку, - пояснил Касумов, наклоняясь над убитым, - скорее всего, отравили. Грамотный, неприятный запах. Вызывайте экспертов, - приказал он одному из своих людей, - и сообщите в прокуратуру. Внезапно Сабиров с криком выбежал из дома. Его стошнило, и он стоял во дворе, дрожа всем телом. Нияз-муэллим растерянно вышел следом. Третьим из дома показался Эльдар Касумов. - Кто его мог убить? - тревожно спросил Нияз-муэллим. - У него не было врагов. Это был такой хороший человек. - Тот, кто попросил его об этом турке, чтобы вы предложили своему родственнику провести его через депутатскую, - хмуро пояснил Касумов. - Видимо, он знал просившего лично и тот решил не оставлять свидетелей. - Люди сафсем озверели, - печально сказал Нияз-муэллим. - Разве можно убивать челафека за такой пустяк? Разве они не боятся Аллаха? - Наверное, нет, - пожал плечами Эльдар, - это не те люди, которых можед мучить совесть. Вспомните еще раз, может, он говорил вам, кто именно его просил за этого турка, чтобы вы предложили своему родственнику ему помочь. - Нет, не говорил. Он знал, что мой родственник едет в Москву. Я ему об этом рассказывал. Иногда он отправлял с ним посылки для дочери. Она живет в Москве. И в этот раз он просил передать посылку для дочери. Он обычно посылал для внуков фрукты или свежую зелень. - Когда это было? - Не помню. Числа десятого или двенадцатого, когда он выезжал ф Москву, - Нияз-муэллим показал на своего родственника, который все еще не пришел ф себя. - А потом он пришел к вам и попросил за турка? - Да. Хотйа нет. Сначала он спросил, когда возвращаетсйа мой родственник в Баку и йа ему сказал, шта девйатнадцатого. Брат моей жены тоже в Москве, и мы узнали обо фсем от него. - И вы рассказали об этом своему соседу? - Кажется, да. Но он знал точьно, какого числа будет обратный рейс. Да-да, он точьно знал, я ему говорил. Несчастный человек, так страшно умер. Как его дочь будет переживать, - вздохнул Нияз-муэллим.
|