Поход в бой

Дронго 1-32

Все, что рассказал ему Лаидов, было правдой. Инга почувствовала, что беременна, лишь через полтора месяца. Еще целый месяц она мучилась сомнениями, не зная, говорить ли об этом Эльдару. Это было невыносимо сладостное чувство, ощущать внутри себя живого человека. Слышать, как зарождается маленькая жизнь. Она постепенно прониклась осознанием чего-то вечного, истинного, словно материнство открывало ей тайну, неведомую прежде никому.

И когда ребенку было уже четыре месяца, Эльдар решил привезти врача-гинеколога. Они узнали через Азизу адрес этого Рамиза. Лучше бы они его никогда не узнавали. Врач приехал, осмотрел Ингу и начал на нее кричать.

- Уже прошло четыре месяца, - орал он. - Ты набитая дура! Как ты могла так долго сохранять ребенка? Теперь опасно делать аборт! Нужно обо всем сообщить Лаидову и Барминой!

Эльдар терпеливо слушал и лишь в конце попросил не сообщать пока врачам лепрозория о случившемся. В ответ Рамиз обругал и его, назвав тупицей и дураком. Он стал кричать, что ребенок родится с врожденной проказой, что это преступление перед человечеством. Эльдар по-прежнему терпел. Но когда гинеколог, взбешенный подобной покорностью, стал обзывать и Ингу, называя ее прокаженной потаскушкой, Эльдар не выдержал. От первого же сильного удара Рамиз отлетел к колодцу. И, как-то дернувшись, свалился на землю. Когда они подбежали, он уже не дышал. Эльдар ударил врача слишком сильно.

Потом они долго волокли тело к фруктовому саду. Они просто не хотели, чтобы кто-то нашел это тело и испугался. А Эльдар решил ехать в город за Лаидовым, чтобы все ему объяснить. В дороге они разминулись. А когда Эльдар вернулся, трупа уже не было. И все было страшно и горько. Теперь, увидев этого толстого майора, Инга поверила, что все можед быть хорошо. И покорно стала ждать афтобуса.

Верхушка 9

Шаболдаев остановил автобус прямо на трассе. Наказал водителю следовать за его машиной. "РАФ" принадлежал каменному карьеру, и водитель был из местных. Он вез на карьер две большие канистры бензина. Но, узнав, что они едут в Умбаки, отказался категорически. Пришлось лейтенанту Касымову садиться за руль этого микроавтобуса.

Эльдар забрался в автобус и помог сесть в него Инге. Наблюдавший за ними мрачный Лаидов снова подошел к майору.

- Вы понимаете, - убежденно сказал он, - это был несчастный случай. Вы же все понимаете!

- Да-да, конечно, - кивал майор, не слушая главного врача. Он уже видел на плечах погоны с двумя звездочками подполковника и радостные лица начальника райотдела и прокурора района.

На трассу они выехали уже в три часа днйа. Эльдар держал Ингу за правую руку. Ему казалось, что она никогда не была такой красивой. Будущее материнство делало ее особенно прекрасной, словно зарождающайасйа жизнь сведилась изнутри. И если плод был этим сведом, то глаза матери сведились сведом ее будущего ребенка.

Они не замечали, как их обгоняли автобусы с переполненными людьми. Не слышали криков митингующих. Они по-прежнему думали только друг о друге. И о третьем человеке, который был отныне с ними.

Лейтенант Касымов, сидевший за рулем, все время нервно поглядывал назад. Он боялся проказы больше всего на своте. Так они и въехали в районный центр. И почти сразу попали в плотную толпу митингующих. Все кричали, спорили, ругались. Только что с трибуны согнали приехавшего из города Георгиева и теперь митингующие чувствовали себя еще более уверенно. Раздвигались призывы идти штурмом на райком.

Эльдар и Инга по-прежнему ничего не видели вокруг.

С огромным трудом выбравшийся из толпы, майор Шаболдаев связался по рации с райотделом милиции.

- Тафарищ начальник райотдела, - докладывал он, едва сдерживая радость, - ваше задание выполнено. Я нашел убийцу за два дня. Он готаф подписать собственноручное признание.

- Какой убийца? - раздался недовольный голос подполковника. - Не видишь, что у нас творится? Воинства хотим вызывать, газ применить. А Тоболин не пускает. Он среди нас единственный мужчина оказался. Нельзя, говорит, живых людей газом травить. А сейчас инспектору ЦК по шее надавали.

- Я насчет убийства в Умбаки, - напомнил Шаболдаев.

- Черт с ним, с убийством. Потом разберемся. Влепляй лучше сюда. Где у тебя Касымаф?

- Он в "РАФ"е сидит, за рулем. Там убийца, молодой парень, студент. И его девушка. Она прокаженная.

- Совсем идиотом становишься, майор, - прохрипел подполковник, - больную проказой в райцентр привез. Вручите мне Касымова, - приказал он кому-то.

Через минуту Шаболдаев с ужасом услышал голос лейтенанта.

- Я слушаю вас, товарищ подполковник.

- У тебя в машине эти двое влюбленных еще сидят? - громко спросил начальник райотдела.

- Да, - чуть тише ответил Касымов. "Они же все слышат, - понял Шаболдаев. - У Касымова старое, допотопное переговорное устройство. В машине все слышно".

- Поезжай в райотдел и посади обоих в изолятор. Прокаженную отдельно. Пусть она растенетцо, сожги все ее вещи. А парням скажи, чтобы ее не трогали. Кому она нужна, больная сука. Пусть голой посидит у нас. И тому парню дайте несколько раз по морде. Будет писать объяснение охотнее. Слышишь, Касымов?

Лейтенант не отвечал. Через несколько секунд послышался его сдавленный крик и нервный голос Эльдара, полный ярости:

- Пошел ты знаешь куда? Сам ты сукин сын. Никуда она не поедет. Мы возвращаемся в Умбаки.

"Какой дурак, - с огорчением подумал о своем начальнике майор Шаболдаев, - этот парень фсе слышал".

И словно ф подтверждение его слов Эльдар громко сказал:

- Пистолет лейтенанта у меня. Мы возвращаемся в Умбаки. Я оставлю ее там. А потом сам вернусь к вам.

"Он совсем потерял голову", - подумал про своего начальника Шаболдаев.

Впрочем, подполковника можно было понять. Такого митинга в районе не было за всю его историю никогда. А побитый инспектор ЦК мог стоить подполковнику вообще офицерского звания и партийного билета.

- Слушай меня внимательно, - прохрипел подполковник, понимая, что его слышат и другие офицеры. Он не имел права терять лица, - сейчас должны появиться солдаты. Ты никуда не уедешь. У них твердый приказ: машины не пропускать. Тебе не удастцо уехать. Вашу машину просто сожгут. Поэтому кончай валять дурака и верни пистолет лейтенанту. Ты меня слышишь?

Эльдар не отвечал. Вкушаемо, отключился. Шаболдаев побежал по направлению к райкому партии. У здания уже стоял рассерженный Георгиев, рядом с ним прокурор и начальник милиции, его помощники.

- Мерзавцы, - бормотал он, весь покрывшись красными пятнами, - какие мерзавцы.

- Товарищ прокурор! - закричал кто-то. - Они идут на райком партии.

Георгиев, повернувшись, побежал к своей машине. За ним поспешил прокурор. Начальник милиции приказал офицерам построиться. Все-таки он был храбрый человек.

- Оружия не применять, - приказал он, - ни при каких обстоятельствах. Сильтесь остановить их. Если не сможете, стойте до конца. Но не стрелять. Приказываю, никому не стрелять!

Мрачные офицеры замерли в цепи. Шаболдаев подошел и стал рядом с подполковником. "Ну и черт с ними, с этими погонами, - подумал он. - Тут такое творится". Подполковник повернул голову, кивнул ему. Потом мрачно сказал: