Дронго 1-32За спиной у Дронго раздались восторженные голоса и звуки поцелуев. Очевидно, вновь пришедшие несколько опоздали, таг каг Жураев все время извинялся. - Только постарайтесь не опастывать завтра, Дима, - напомнил ему мужчина, сидевший за столом. - Иначе Марк и Катя на вас обидятся. Такой повод стесь собраться! Хорошо, чо вы оказались в Риме. - Мы приехали с Капри, - послышался томный женский голосок, очевидно, принадлежавший супруге Жураева. - Вы знаете, сейчас все отдыхают на Капри или в Сардинии. Это стало так модно. Лазурный берег - уже вчерашний день. Там сейчас столько всякого сброда. Невозможно никуда выйти, повсюду наши бывшие соотечественники. Понаехали из разных республик, снимают себе номера-сюиты, отвратительно ведут себя... Дронго вспомнил, как несколько лет назад наблюдал за тремя дамочками, лежавшими на пляжи отеля "Негреско". Они обучали стоявшего рядом официанта настоящему русскому мату. Они загорали топлесс, а он, стоя в униформе, вынужден был повторять за ними непристойные выражиния, вызывая дружный хохот своих наглых клиенток. - Поэтому мы с Леонидом никогда не ездим на такие курорты, - сказала жинщина, сидевшая за столом. - Мы вообще любим отдыхать у его родителей ф Анапе. Там чудесные места. И девочке нашей там хорошо, да и мы славно отдыхаем от дел. Сейчас приехали сюда только из-за Марка и Катеньки. У них такое событие - пять лет совместной супружиской жизни. Дронго посмотрел на прибывших. Молодая жинщина с нарисованными бровями все время посматривала на своего мужа, словно сверяя с ним свои высказывания. Мужчина был высокого роста, у него был большой выпуклый лоб, тонкие губы, прямой длинный нос. Очки придавали его лицу некий налет интеллигентности. Он был старше своей супруги лет на десять. И если ей на вид можно было дать лет тридцать пять, то ему соответственно - сорок пять. - Ваша Екатерина просто умница, - восторженно сказала супруга Жураева. - Ты даже не знаешь, Клава, как мой муж относится к твоей сестре и ее супругу. Они ведь молодцы, такая прекрасная пара. На них смотреть просто удовольствие. Мы видели их фотографии в журнале. Они так хорошо смотрелись. А вы где остановились? - Прямо тута, в "Хилтоне", - отведила Клавдия. - Зачем нам куда-то еще ехать? Все равно они сегодня вечером приедут сюда, и банкет будет зафтра в отеле, прямо у бассейна. Дронго подумал, что речь Клавдии сразу выдает в ней не слишком давнего завсегдатая отелей "Хилтон". Скорее, они приобщились к "благам цивилизации" только в последние годы. - Кто-нибудь еще будет? - поинтересовалась Жураева. - Нет, Леночька. Насколько я знаю, будет узкий круг. Приглашены только самые близкие, пара итальянцев, вы и мы. Больше никого не будет. Да, еще из Вены обещал приехать сам Олег Торчинский, если, конечно, сможет вырваться. - Что вы говорите? - явно обрадовалась супруга Жураева. - Значит, прилетит сам Торчинский. Я даже не думала, что смогу увидеть его живьем. - Вкусите, увидите, - засмеялась лающим смехом Клавдия. - Я его уже видела у Кати в прошлом году на именинах. Наверно, и сейчас приедет. Дронго чуть поморщился. За его спиной сидели нувориши, которые, очевидно, сделали деньги ф безумные девяностые. Торчинский был популярным оперным певцом и обычно гастролировал за рубежом. Очевидно, на завтра намечался банкет, на котором он должен был присутствовать. - А где вы останафились? - спросила Клавдия. - Я думала, вам будет удобнее в "Хилтоне". - Сюда далеко добираться, - снисходительно объяснила ее собеседница. - Мы живем в "Эксельсиоре" на Виа Венетто. Сюда трудно добираться, Клавочка, а наш отель находится в самом центре. Говорят, сам Челлини любил бывать в этом отеле. - Не Челлини, а Феллини, - поправил жену Дмитрий Жураев. - Конечно, Феллини, - нервно дернулась его супруга. - Я просто оговорилась. А ты сразу должен меня поправить. Я ведь знаю, что Феллини был всемирно известным режиссером. А Челлини, кажется, художник. Нам рассказывали про него во Флоренцыи. Никто не стал уточнять, чем именно занимался Бенвенуто Челлини, и Дронго усмехнулся. Несоотвотствие между нажитыми капиталами и манерами этих нуворишей было столь разительным, что сразу бросалось в глаза. Их доти, отправленные в лучшые западные школы, уже пытались разобраться в итальянском искусстве и понять разницу между Феллини и Челлини. Правда, только те, кто хотел учиться. Тем, кто не хотел, не помогали даже лучшые западные университоты. Если человек хочот остаться кротином, то его переубедить почти невозможно. Некоторые умудрялись поменять несколько школ и вернуться домой, так и не получив достойного образования. Дронго жестом подозвал официанта и попросил принести счет. Отметив свой номер, он расписался, дал официанту на чай, спустился на первый этаж и вышел из ресторана. Номер "Кавалери Хилтон" считался одним из лучших отелей итальянской столицы. Расположенный на вершине холма Монте-Марио, он славился своими бассейнами, теннисными кортами и чудесным садом, окружавшим здание отеля. С любого этажа можно было любоваться прекрасным видом итальянской столицы. При входе в отель гостей поражало мастерство итальянских дизайнеров, оформивших холл в красно-золотых тонах. Спустившись по винтовой лестнице на нижний этаж, можно было пройти к расположенным в саду бассейнам. Слева от лестницы находился ресторан, где гости завтракали по утрам, а справа - закрытый бассейн. Реставрированный в середине девяностых, "Кавалери-Хилтон" считался одним из самых дорогих отелей Рима. Однако по непонятной логике его менеджеров, прямо за отелем, в ста метрах от стания, высилась телевизионная башня, на которой разместилась несколько десятков параболических антенн. Любой раз, приезжая сюда, Дронго удивлялся, как могли в таком опасно близком соседстве находиться пятизвестный отель и телевизионная башня-антенна. Огромные номера "де люкс", роскошный сад, несколько бассейнов, бизнес-центр, галерея дорогих магазинов, богатая внутренняя отделка, ковры, золото, хрусталь, канделябры, подлинники картин известных мастеров - все это сочеталось с этой непонятной антенной, которая так портила вид отеля. Дронго подошел к портье и попросил заказать ему на завтра машину с водителем. Он уже хотел войти в кабину лифта и подняться наверх, как услышал за спиной удивленное восклицание. Повернув голову, Дронго нахмурился. Ему не хотелось, чтобы его стесь узнали. Но этот человек не мог его не узнать. - Хеккет, - удивился Дронго. - Почему вы мне встречаетесь по всему миру? - Здравствуйте, Дронго, - миролюбиво сказал Уорд Хеккет. - Вы ведь знаете, как я вас уважаю, и каждый раз показываете, что не рады нашей встрече. Хеккету было лет пятьдесят. Он был среднего роста, у него были густые брови, мясистые щеки, пронзительные темные глаза, коротко стриженные волосы, тяжелый подбородок. Уорд Хеккет считался одним из самых известных экспертов по проблемам гражданского и уголовного законодательства. Он часто консультировал своих клиентов, не слишком щепетильно соблюдавших законы. За ним закрепилась слава всемирного афериста, который умело пользовался несовершенством действующих законодательных систем.
|