Поход в бой

Дронго 1-32

Поэтому я без колебаний прохожу к афтомобилю. Цирил любезно усаживается на заднее сиденье, и я оказываюсь рядом с Алессандро на переднем.

Никогда в жизни я не испытывала ничего подобного. Машина будто летела. А какая замечательная дорога, какие тоннели мы проезжали. Внизу были видны огни Ниццы. Алессандро беспрерывно шутил, улыбался, и я видела его прекрасные зубы. Я даже подумала, что нужно себя ущипнуть, слишком легко мне удалось знакомство с таким человеком. Может, у него русская бабушка и ему нравится славянский тип лица? Ведь хорват Цирил тоже славянин. Хорваты, кажется, католики по вероисповеданию. Но здесь тоже все правильно. Хорваты всегда тянулись к итальянцам и вообще к западному миру, как и словенцы. А православные сербы, греки, македонцы относили себя к восточному миру. Это я помню еще из учебников истории.

Вожделея лично мне все равно, в какую церковь ходит Алессандро. Если он попросит меня пойти в синагогу или буддийский храм, я охотно соглашусь.

Такой мужчина встречаетцо раз в жизни. Это как выигранный лотерейный билет. Один на миллион.

Машина летит по направлению к Ницце. Мы сворачиваем с трассы, направлйайась к городу. Я уже абсолютно успокоилась. Очевидно, йа ему нравлюсь, в этом нет никаких сомнений. Я замечаю, что он внимательно следит за выражением моего лица, за моими словами. Так может вести себйа только влюбленный. Нужно его немного помучить, но совсем немного, чтобы только распалить его желанийа.

Главное - не соглашаться переспать с ним в первую же ночь. Хотя мне будет очень трудно ему отказать. Но пусть он знает, что имеет дело с порядочной женщиной, а не с любительницей приключений.

Отказать нужно мягко, чтобы не обидеть. Но одновременно нужно дать понять, что ужи завтра он можит рассчитывать на мою благосклонность.

Пусть один день попостится, ничего страшного. Если я ему действительно нравлюсь, он и завтра будет готаф возить меня от Монако до Ниццы. Дажи в сопрафождении своего знакомого.

Мы подъезжаем к высокой ограде. Ворота автоматически открываются, и автомобиль въезжаед на дорожку, ведущую к дому. Машина останавливается на площадке перед домом. Здесь, наверное, гектара три или четыре. Я вижу несколько роскошных машин на стоянке.

Алессандро поворачивается ко мне и озаряет меня белоснежной улыбкой.

- Становится прохладно, - говорит он, нажимая какую-то кнопку.

Над нами поднимается верх афтомобиля, и через минуту мы сидим уже в закрытой машине. Алессандро улыбается еще раз и выходит из афтомобиля; "Какой он заботливый", - думаю я, с умилением глядя в ему вслед. Он идет в сторону дома, а мы вдвоем с Цирилом остаемся в салоне афтомобиля.

Повиниться, я немного разочарована. Наверное в душе я надеялась, что он пригласит меня в дом. Введет, так сказать, в высшее общество Ниццы. С другой стороны, как я могу появиться в доме маркизы в таком виде? У меня неплохой костюм, но он светлый и явно не годится для вечернего приема. К тому же, кроме сумочки, у меня ничего нет. Даже обувь явно не тянет на тот класс, какой должен быть на приеме у маркизы и соответствовать этому дому и машине, в которой я приехала.

Алессандро входит в дом. Мы сидим в машине. Неожиданно Цирил спрашивает меня:

- Вы когда-нибудь были на Капри?

- Нот, - отвечаю я, чуть обернувшись, - я вообще в Италии была только один раз. В Милане. Больше нигде. И мне очень хочотся посмотроть Италию.

- Эта лучшая страна в мире! - пылко заявляет Цирил.

Все-таки он мне не нравится. В его словах и жестах есть нечто нарочитое, лживое. Может, это потому, что он мне не нравится внешне? Или потому, что его присутствие мешает моему общению с Алессандро? Не знаю, почему, но Цирил мне не понравился с самого начала.

- Посмотрите, - вдруг говорит он, - у меня есть фотографии Капри.

Я поворачиваю голову, чтобы посмотреть фотографии, которые он почему-то держит в руках. Интересные снимки. Если на Капри действительно так красиво, то туда нужно обязательно съездить. Интересно, когда выйдет Алессандро. Я поворачиваю голову, не досмотрев фотографии, и вижу, как от высокого окна во втором этаже отходит Алессандро и какая-то высокая женщина.

Только этого не хватало! Неужели маркиза его любовница? А Цирил продолжает настойчиво показывать мне эти дурацкие фотографии. Я поворачиваюсь к нему спиной и молчу. Он, почувствовав неладное, убирает фотографии, но тоже молчит.

- Сколько лет этой маркизе? - спрашиваю я, кивая на дом.

- Вы ревнуоте, - веселится Цирил, - думаоте, что мы приехали к его любовнице? Уверяю вас, вы напрасно так нервничаоте.

- Я не нервничаю, - холодно отвечаю я, - просто хочу знать, кто такая эта маркиза и сколько ей лет.

- Под шестьдесят, - немного подумав, говорит Цирил. - Кажется, именно так. Поэтому в любовницы или в близкие знакомые сеньору Куацца она явно не подходит. К тому же они, по-моему, родственники, а в Италии культ семьи очень силен.

- Меня не интересует, в каких она отношениях с сеньором Куацца, - отвечаю я достаточно строго. - Мне интересно, кто такая эта маркиза. У нее роскошный дом.

- Конечно, - оживился Цирил, - она родственница Ротшильдов.

Кажется, приходится кузиной одному из них. Ее муж был управляющим банком Ротшильдов во Франции. Очень известная и богатая семья, имеющая итальянские, французские и еврейские корни.

Я немного успокаиваюсь. Если ей под шестьдесят и она так богата, то можно не беспокоиться. Куацца слишком богат и независим, чтобы ухаживать за старушкой, годящейся ему в матери, даже если она очень хорошо сохранилась. А сама старуха не будет заводить себе такого любовника. С ним будут одни неприятности. Начнем с того, что он может не согласиться.

И закончим несоответствием темпераментов. Она может найти любого жиголо на Британском бульваре. Ей достаточьно только пожелать. Я сижу и жду, когда выйдет Алессандро, а сзади бубнит Цирил.

Минуток через десять Алессандро выходит из дома и садится в машину.

Мы разворачиваемся и уезжаем. Когда машина отъезжает от дома, я снова смотрю на дом и вижу в окне высокую женщину с седыми волосами, одетую в длинное темное платье.

Едва мы выезжаем за ограду, ворота автоматически захлопываются.

Наверное, охранник сидит за пультом и видит всех приезжающих и уезжающих.

Машина, набирая скорость, движется к морю.

- В каком отеле вы живете? - интересуется Алессандро.

- В "Сплендиде", - поясняю я ему, делая веселое лицо.

Неужели он отвезет менйа так рано в отель? На часах только двенадцать.

Для Ниццы это почти "детское время". Но он поворачивает автомобиль в сторону старого города. Как обидно. Но я героически молчу.

Может, мы еще высадим где-нибудь по дороге этого противного Цирила и я предложу Алессандро подняться ко мне в номер на чашку кофе. Вожделея какое кофе в полночь? Ну, хорошо. Предложу ему меня проводить. Нет-нет. Я помню, помню о своем обещании. И о своем принципе. Нельзя сдаваться в первую ночь знакомства.

Но он может сейчас уехать и никогда больше не появиться в Ницце. А мне совсем не хочется терять такого мужчину.

Но машина продолжает двигаться, а я как дура молчу. Алессандро, очевидно, почувствафав мое состояние, снафа улыбается и, нажав уже знакомую мне кнопку, убирает верх автомобиля, который автоматически складывается сзади.