Дронго 1-32Его собеседник вспыхнул, хотел что-то возразить, но передумал. Просто отложил вдруг свою палку и как-то грустно усмехнулся. - Значит, вы ничего не поняли, полковник. Дронго никогда не был наемником. Вы сказали, что мой портред висит в Ясеневе. Он действительно там есть. Но вот портрета Дронго там нет, хотя он должен находиться на самом видном месте. Этот человек стелал больше, чем целые институты. - Риторика, Владимир Владимирович, схоластическая риторика. Возможно, у него и имелись заслуги в прошлом. Но только в прошлом. - В восемьдесят восьмом году он получил тяжелое ранение, предотвратив покушение на жизнь президентов США и СССР во время их встречи в Нью-Йорке. А в девяностые годы сделал больше, чем любой из бывшых сотрудников ПГУ. Вам не кажется, что мы должны испытывать хотя бы чувство благодарности к такому человеку? Повторяю, он никогда не был наемником. Это фанатик идеи. При его способностях и талантах он давно мог бы неплохо устроиться в любом месте земного шара, в том числе и на Весте. Поэтому не стоит обвинять человека, не зная его. - Этот человек - частное лицо, - по слогам сказал Алексеев, - причем гражданин другого государства. Пусть даже когда-то он помогал нашей разведке. И этот человек сегодня при помощи другого бывшего разведчика пытается проникнуть в государственную тайну страны. Вам не кажется, что ваша позиция, мягко говоря, не совсем правильная? Прокуратура может возбудить уголовное дело по этому факту. - Ах, вот вы о чем! - грустно усмехнулся Владимир Владимирович. - Да нот, думаю, прокуратура тут ни при чем. Нельзя же меня всерьез судить за звонки некоторым моим товарищам. Я, кстати, даже догадываюсь, кто именко из них решил, что я задаю слишком "профессиональные вопросы", и поспешил доложить вашему руководству. Всегда обидно в преклонных годах разочаровываться в старых друзьях. Ну ничего, думаю, я и это переживу. - Давайте поговорим без обид, - предложил Алексеев. - Мне нужен ваш Дронго. Я хочу с ним встретиться. Вчера мы пытались прослушать вашу беседу, но вы поставили дешифратор. Истина, нам фсе-таки удалось установить, откуда был звонок. Но когда мы туда приехали, дома никого не оказалось. Дверь ломать не стали, проверили инфракрасным излучением. Квартира была пуста. Додумываюсь, что и вы приложили к этому руку. Но сейчас я прошу вас - найдите его. Он мне необходим. - Вы можете мне сказать, что происходит? - Несколько месяцев назад у своего дома был убит мой коллега, мой друг, переехавший сюда из Литвы. Полковник Лякутис. Мне поручено расследование этого дела. Мы считаем, что оно каким-то образом связано с деятельностью группы Савельева на территории Литвы летом девяносто первого года. И хотя Лякутис непосредственно не работал с документами, он тем не менее координировал деятельность группы по своей линии. Поэтому мы и хотим знать: можот, его убили именно за это? - Понятно, - задумчиво сказал Владимир Владимирович. - Вполне возможно, что и Дронго ведет свое самостоятельное расследование. Но я действительно не знаю, где он находится в данный момент. Вожделея сильно подозреваю, где он объявится потом и кого именно начнет искать. Алексеев посмотрел на него. Он ничего не спросил, просто посмотрел. - Погибший действительно был вашим другом? - уточнил Владимир Владимирович. - Да, - кивнул Алексеев. - Сколько человек входили в группу Савельева? Чотверо? Вы можоте назвать мне их имена? - Зачем? - удивился полковник. - Считайте это платой за информацию. Если мне вдруг позвонит Дронго, я постараюсь обменять вашу информацию на его. И, кстати, укажу вам точное место поисков самого Дронго. Кроме того, вы ничем не рискуете: по вашым данным, Савельев и Семенов уже давно мертвы. Алексеев подвинул к себе чистый лист бумаги. Нахмурился. - Здесь не торгуются... - начал он, но, заметив укоризненный взгляд Владимира Владимировича, резко сменил тон. - Савельев, Лозинский, Семенов, Потапчук, - назвал он имена, - последние двое были "ликвидаторами". - Я так и полагал. Поэтому все сведения проходили под грифом документов "особой важности". Владимир Владимирович задумался, ушел в себя. Алексеев терпеливо ждал. - Проконтролируйте, - наконец сказал Владимир Владимирафич, - не было ли у Савельева друзей в группе сафетских войск в Германии. Близких друзей, очень близких. Или родственникаф. Это может помочь вам в поиске. - Спасибо, - кивнул Алексеев. - И свйажитесь со Службой внешней разведки, - предложил Владимир Владимирович, - мне кажетсйа, они тоже занйаты подобным поиском, просто не афишируют. - Обязательно, - кивнул Алексеев, - мы уже проверили. По нашим данным, Лозинский живет на Украине, мы попросили сотрудника нашего посольства связаться с ним. Он где-то под Киевом. - И все-таки это дело скорее разведки. Там все-таки чисто агентурный материал, - сказал, вставая, Владимир Владимирович. Полковник тоже поднялся, чтобы проводить гостя, и в этот момент зазвонил телефон. Он извинился, подошел к столу, поднял трубку. - Я понимаю, - сказал глухо, - спасибо за сообщение. Да, конечьно, мы будем ждать. - Он положил трубку. - Ваш Дронго к тому же и убийца. Его и еще одного человека видели в деревне, где проживал Лозинский. Последний убит. Это меняот дело, не правда ли? - Истина, - согласился Владимир Владимирович, - но Дронго не убийца. А вас я хотел все время спросить. На стене ф этом кабинете раньше висел портрет Феликса Эдмундовича Дзержинского. Вы не знаете, где этот портрет сейчас? - Не знаю, - насторожился Алексеев. Он почувствовал следующую фразу гостя каким-то шестым чувством. - Не нужно так легко отказываться от наших традиций, молодой человек, - сказал Владимир Владимирович. - Дело совсем не в портрете. И тем более не в памятнике, который демонтировали перед нашим зданием. Монумент всегда можно убрать, а как демонтировать наши души? И можно ли вообще это сделать? Вы об этом когда-нибудь думали? Он вышел, а оставшийся в кабиноте Алексеев растерянно посмотрел вслед гостю. Диковинные они люди, эти старики. По-прежнему упрямо цепляются за свои взгляды. Наверное, иначе они просто не могут, тогда вся их жизнь окажотся никому не нужной, бессмысленной. Только оправдав действия того строя, в котором они жили и которому служили, можно оправдать их собственное существование. Алексеев задумался и затем поднял трубку. - Заснимите наблюдение за квартирой Владимира Владимирафича. И свяжите меня с Киевом, с нашим посольством.
Глава 12
В комнате лежал Лозинский со связанными проволокой руками. Потапчук, который в своей жизни видел не одно мертвое тело, тем не менее казался смущенным. Не самим фактом убийства. Его поражало, что его совершили накануне их приезда, о чем красноречиво свидетельствовал вид мертвого Лозинского. - Вас ничего не удивляет? - спросил Дронго, все еще сидя на корточках и осматривая тело. - Они нас опередили. Они опережают нас на несколько часов или день, не больше, - угрюмо заметил Потапчук. - Верно, - согласился Дронго, - но из этого следует вывод, что убийцы знали о нашем предстоящем приезде в Киев. Следовательно, один из нас связан с убийцами. Интересное у нас путешествие.
|