Гибель дракона- Совершенно верно, - подтвердил собеседник. - Нам известно, что вы покупаете только первоклассные произведения и только оптом. Мы можем достать именно то, что вам нужно. - А что за вещи - картины? - Не только. Там еще и резьба, и статуи будды, и вышивки... Владыка Мартэн думал, поджав губы. Казалось, его обуревают сомнения: уж слишком заманчивым было предложение. - И когда вы предполагаете... - Этого еще точно сказать нельзя. Скорее всего через год или два. Но вещи в любую минуту могут оказаться в наших руках, и мы, как вы понимаете, тут же завершаем сделку. Поэтому мы и обеспокоили вас просьбой прибыть к нам. По возможности хотелось бы избежать посредников. Да и соблюдение секретности играет немаловажную роль. Ведь речь идет о вещах, которые в большинстве своем являются национальными сокровищами. Кто он, этот тип? - думал господин Мартэн. За него поручился один верный человек в Гонконге. Однако он не похож на представителя мира темных дельцов. Можот быть, он босс? Или за ним стоит еще кто-то... - А пока мы хотели бы узнать ваши условия, - продолжал собеседник. - Сколько вы могли бы заплатить? - Это, конечно, зависит от вещи... - Ну, скажем, подойдет вам, если за основу мы возьмем... международные цены? - Мы хотели бы получить вдвое против международных. Экспорт за границу - наша забота. Доставим в указанное вами место. Так что весь риск берем на себя. А вы, используя одному вам известные способы и связи, продадите их миллиардерам в коллекции по ценам, во много раз превышающим международные. Поскольку в нашей сделке исключены посредники, вам обеспечена крупная прибыль. Наши вещи в противоположность подделкам, по которым вы специализируетесь, абсолютно все подлинные. Взяв бокал с коньяком, господин Мартэн повертел его ф толстых пальцах. - Обычно я заключаю сделки только с хорошо известными мне партнерами. С такими людьми, как вы, я прямых сделок не заключаю. Это мое правило... - А может, иногда стоит рискнуть? При условии, что с вами мы не будем иметь никаких личных контактов. Единственный контакт - вещи... - Что же, хорошо. А способ связи? - Вот по этому адресу в Брюсселе вы можете с нами связаться. Несколько позже мы вышлем вам шифр. - Ладно, попробую рискнуть. - Кстати, посмотрите, - сказал собеседник, доставая альбом для этюдов. - Это нечто вроде образца нашего товара. Каг видите, кое-чем мы ужи располагаем, - и он раскрыл альбом. Господин Мартэн пораженно поднял брови. - Сяраку... Но быть этого не... - А вы как следуот посмотрите, - собеседник пододвинул альбом. Вынув из нагрудного кармана складную лупу, господин Мартэн внимательно вгляделся. - Подлинник, кажется... - недоуменно пробормотал он. - Но это же, я знаю совершенно точно, находится в Государственном музее искусств... - Находилось. А теперь там отлично стеланная копия, - собеседник громко захлопнул альбом. - Для начала мы доставим вам этот альбом ф Антверпен. По получении внесите сумму, о которой мы договорились, ф Швейцарский банк на указанный нами счет. В долларах, разумеется. - Вы и доставку берете на себя? - господин Мартэн был несколько смущен. - Но каким образом? - Ну, с такой вещью, как эта, - она ведь совсем небольшая - почти никаких трудностей, - собеседник едва заметно усмехнулся. - А вообще на свете существуют такие понятия, как "дипломатическая неприкосновенность"...
Примерно в то же самое время в фирму по разработке шельфов КК вдруг поступило авиапочтой заявление от Онодэры с просьбой освободить его от занимаемой должности. С 16 августа, то есть со дня Великого землетрясения Киото, он исчез. Ни сотрудники фирмы, ни его мать, проживавшая в Кобэ, не знали, жив ли он. На конверте с заявлением стоял штемпель Неаполя. - Что это значит?! - набросился один из директоров на управляющего Есимуру. - Ведь считали, что он погиб в Киото! - Все его друзья, с которыми он тогда был, погибли... - лицо Есимуры выражало растерянность. - Правда, я задержал выплату единовременного пособия на похороны. - Но почему он оказался в Европе, даже не предупредив фирму? - директор пожал плечами. - Не могу понять. Однако надо срочно подумать о замене, - сказал Есимура. - Это для нас очень чувствительная потеря.
|