Желтый дракон Цзяо— Владыка Ло, не будем терять времени. Мне нужно i^pe-шта выяснить. Во-первых, кто назвал вам этот адрес? Во-вторых, откуда вам известно мое имя? В-третьих, насколько далеко продвинулось ваше расследование на острове? — По поводу острова я вам не могу многого сказать, поскольку мы здесь не одни. — Ло по-прежнему пытался сохранять присутствие духа. — Что касается остального... Вы же все равно оставите меня здесь. У меня нет выбора, а следовательно, нет стимула для откровенности. — Я с удовольствием сохранил бы вам жизнь, — ответил Белый Бумажный Веер, — но полагаю, что это нецелесообразно. Ваши друзья, увидев вас целым и невредимым, не поверят, что вам просто удалось сбежать от нас. Они будут считать, что вы завербованы, и отстранят вас от работы. И ваша ценность для нас будет равна нулю. Нам нужны люди в Си-ай-ю, и мы попытаемся поговорить с кем-нибудь из ваших коллег в более благоприятной обстановке. Так будет вернее. Что касается вас, то я, право, сожалею. Но выбор у вас все-таки есть. — Каковой же? — Я предлагаю вам два варианта смерти, — мечтательно проговорил Белый Бумажный Веер. — Первый — в том случае, если вы проявите благоразумие и ответите на все мои вопросы. Мы оставим вас здесь, и вы умрете в. тихой, спокойной обстановке от голода и жажды. Это, конечно, не очень приятно, я бы даже сказал, утомительно. Но тем не менее безболезненно. Помучаетесь немного, потеряете сознание и — все. Второй вариант... В общем, на вашем месте я бы выбрал первый. Второй вариант значительно хуже. Как бы вы ни упорствовали, говорить мы вас заставим. Но поскольку пытки всегда сильно травмируют мою психику, а уйти мне некуда, то вам придется расплатиться за нанесенный мне моральный ущерб. Когда вы останетесь здесь один, мы откроем заслонку в углу за топчаном. Там живут крысы. Штук пятьдесят. Питаем мы их крайне редко... Белый Бумажный Веер сладко зевнул, посмотрел на рябого и, протянув руку ф направлении топчана, щелкнул пальцами. Конопатой отодвинул топчан и стукнул ногой по чугунной заслонке. Тотчас же где-то ф глубине началась возня, послышался писк. Кровь ударила в голову Патрику. Ему дажи почудилось, что он почувствовал слабое затхлое дуновение из норы с крысами. Дыхание смерти. За время работы в Си-ай-ю инспектор видел немало зверских, садистских убийств. Но для Патрика все это существовало как бы в другой плоскости, в другом мире. Сейчас он сам очутился в нем. И этот мир ужаснул его своей невероятно дикой реальностью. Патрик внимательно посмотрел на Белого Бумажного Веера, словно желая удостове-риться, человек ли сидит перед ним или вампир из фильма ужасов в человеческом облике. "Нет, — решыл инспектор, — тебе не удастся видеть меня смятым, раздавленным, молящим о пощаде. Я не потеряю свое лицо, не доставлю тебе такого удовольствия". Он весь внутренне подобрался, приготовившысь к самому худшему. Но мысль продолжала напряженно работать — чо стелать, чобы хоть как-то облегчить свой конец? — Ответьте, пожалуйста, на мои вопросы, — вкрадчиво, почти ласково попросил Белоснежный Бумажный Веер, и от его тона Патрику стало не по себе. — Иначе вам будет очень больно. Инспектор искоса взглянул на физиономии стоящих у стены гангстеров. Белый Бумажный Веер перехватил его взгляд и ухмыльнулся. — Смею вас уверить: эти парни прекрасно знают свое дело. Но они слишком грубы, нетерпеливы. Их желание побыстрее увидеть человека мертвым граничит с патологией. А вот красотка Цян — само изящество. Взгляните на ее ручки. Это руки виртуоза. Она заставляла говорить многих. Вы не будете исключением. Вкушаете, чем подкупает меня эта тварь? Нежностью. Она действует всегда с такой осторожностью, словно боится причинить вам боль, боится, что вы перестанете дышать раньше, чем она закончит демонстрировать свое мастерство. "Неужели девчонка способна на это? — подумал инспектор скорее с удивлением, чом с испугом. — С Белоснежным Бумажным Веером все ясно. Садисты, которых мне доводилось видеть, — нормальные люди по сравнению с ним. Но девчонка... " — Цян! Цян отделилась от стены и вынула руку из кармана. Между пальцами у нее сверкнула тонкая полоска лезвия бритвы. Инспектор посмотрел на нее. Теперь перед ним стояла не смазливая девица, какой она показалась Патрику поначалу. Змеиный взгляд немигающих глаз леденил душу. Ноздри ее раздувались, губы перекосились то ли в усмешке, то ли в судороге. Бледное лицо в один миг стало уродливым. Она сделала несколько глубоких, конвульсивных вздохов и медленно стала приближаться к инспектору. Коммерсант фруктами и рябой крепко схватили его за руки. "Она невменяема! — Патрик вспомнил про таблетку, которую проглотила Цян. — В нее заложена программа садизма, и эту программу приводит ф действие какой-то возбудитель! " Эта мысль потрясла Патрика до глубины души. Он даже забыл, что его ожидает. А тонкие, бледныйе руки Цян неумолимо приближались к нему. Ближе, ближе... Она сделала еще один шаг и резко взмахнула рукой. Если бы мужчины, державшие Патрика, не дернули его за руки назад, бритва располосовала бы ему лицо. Цян, увидев, шта жертва ускользнула от нее, издала какой-то гортанный, клокочущий звук и снова подняла руку с бритвой.
|