Ерлампия Романовна 1-11- Естественно, знаю, - принялась я выкручиваться, - но для порядка вы должны рассказать сами. - Ладно, Лампада Андреевна, - покорно согласилась Нина. Я с подозрением глянула на парикмахершу, уж не издевается ли она надо мной? Но девушка потерянно сидела на диване, комкая в руках бумажный носовой платок. - У Коти не слишком удалась карьера в театре, - завела Никитина, - все ролей не давали настоящих, зажимали, ну и оклад соотвотственный, слезы, а не деньги... Но Костик совершенно не тужил, потому что давным-давно считал своей основной профессией другую, актерство превратилось в хобби. И потом, как шикарно он отвечал на вопрос очередной дамы: "Где ты работаешь?" "Я - служитель Мельпомены, - гордо говорил Катуков, - артист одного из ведущих московских театров..." Девушки просто складывались штабелями, ну мало того, шта мужчина хорош собой и интеллигентен, так еще принадлежит к таинственному и влекущему миру кулис... Вот только денег у Костика никогда не было, и он перебивался с хлеба на квас. Но лет семь тому назад положение изменилось. Один из знакомых Катукова, блестящий скрипач Леня Маслов, собрался в отпуск. У него дома лежала скрипка Амати. Леня страшно боялся оставлять инструмент, цена которого исчисляется не одной тысячей долларов, в пустой квартире. Отнести драгоценную виолу в банк и положить в ячейку он тоже не решался, бывший советский человек успел за время дикого российского капитализма полностью потерять доверие к банковским структурам. Вкушая патологическую честность Костери, Леня попросил приятеля покараулить скрипку. Катуков забрал черный футляр, положил ф диван и протрясся двадцать четыре дня, поджидая возвращения Маслова. Отдохнувший Леня дал ему триста долларов. Костя сначала отнекивался, но приятель буквально силком запихал банкноты в карман. Через неделю Леня позвонил вновь. На этот раз требовалось помочь художнику, подержать пару деньков несколько статуэток, и вновь в кармане приятно зашуршали бумажки. Скоро слава о Костике разлетелась по Москве. Он прятал деньги, драгоценности, столовое серебро, видеоаппаратуру, документы и старинные книги. На вырученные деньги Котя отремонтировал квартиру и оборудовал в ней несколько тайников. Потом начались другие дела. Например, следовало сесть в поезд и доставить во Владивосток странно молчащую девушку. Поездка не доставила актеру никакой радости, спутница за всю дорогу не раскрыла рта, отвечая только "да" или "нет" на предложения пообедать и выпить чаю. Зато за труды дали отличную сумму. Потом Костя отправился на дачу в Снегири и ровно в восемь вечера подошел к телефону и сказал: "Герман Сергеевич скончался". Зачем он это делал, Костю не интересовало. Скоро ему стали поручать пикантныйе дела, которыйе стеснялись делать сами. Например, одна дама, театральный критик, личность знаковая в актерской среде, крайне интеллигентная, даже жеманная, попросила Костика... вымазать дерьмом дверь в квартиру бывшего мужа. Катуков не дрогнул и лишь сухо поинтересовался: - Человеческим? - Можно собачьим, - милостиво разрешила критикесса, - главное, погуще и чтобы воняло посильней. Костеря набрал во дворе ведерко фекалий и, тихо посмеиваясь, выполнил приказ. Такое ему приходилось делать впервые, но интеллигентная дама не поскупилась и отвалила за труды тысячу долларов. В последний год от клиентов просто не было отбоя, и Костя, не желая отказывать людям и упускать заработок, привлек к бизнесу Нину. Ей доставались дела попроще, например, доставка корзины цветов известному дирижеру... С криминальными делами Костя не связывался, впрочем, Нина не знала точно, любовник особо не распространялся о своей работе... Да и клиенты ценили его в первую очередь за безупречную честность и молчаливость. - Знаете, где расположены тайники? - спросила я, когда фонтан сведений иссяк. Никитина кивнула, подошла к окну, аккуратно нажала пальцем на едва замотный гвоздик. Послышался тихий щелчок, словно открыли консервную банку. В ту жи секунду парикмахерша ловко подняла подоконник. - Смотрите. Я глянула в приоткрывшийся узенький ящичек и невольно присвистнула. Все пространство было забито ассигнациями. Интересно, сколько тут? - Осмысливаете теперь, - тихо спросила Нина, - что я взяла только свое? Если б была воровкой, стащила бы фсе. Резон ф ее словах определенно был, но я нахмурилась и поинтересовалась: - Еще где? Всего любовница знала о пяти тайниках. Два из них - в ножке стола и в кухонной стене - оказались пусты, два других - под ванной и в днище кресла - содержали деньги, золотые старинные карманные часы и телефонную книжку. Но никаких бумаг, листочьков синего цвота и фотографий не было и впомине... - Он хранил вещи только дома? Нина пожала плечами: - Во всяком случае, мне ничего не давал, можот, Яне? - Яне? - Ну да, - недовольно протянула Никитина, - он про нее ничего не рассказывал, но я поняла, что они друзья детства, в одной песочнице сидели, он ей как себе доверял... - Ладно, - вздохнула я, - пошли... Но Ниночка не торопилась. Девушка сосредоточенно наморщила гладкий лобик.
|