Ерлампия Романовна 1-11- За что? - только и сумела вымолвить несчастная женщина. Выяснилась жуткая правда. В самый разгар веселого вечера на танцплощадку явилась группа парней и стала приставать к девушкам. Завязалась драка, Слава ударил некоего Васильева Романа, 1960 года рождения. Да так сильно, что Рома упал на пол, странно вывернув руки. Потом уже приехавший врач констатировал перелом шейных позвонков и мгновенную смерть. Несколько месяцев шло следствие. Потом состоялся суд. Наталья судорожно рыдала, глядя на наголо остриженного сына, стоящего между двумя конвойными. Прозвучал приговор - шесть лет. Мама чуть не упала замертво. И хотя со всех сторон ей говорили, что суд учел все и дал по нижнему пределу, Наталья едва не скончалась от горя. Происшедшее она скрыла от всех, в особенности от золовки. Наталья считала виноватой в происшедшем только себя. Ведь родной брат Славика, Костя, нормально учился, не доставляя родным никаких неприятностей. Значит, Анна умеет воспитывать детей, а она, Наталья, нет. Мальчиков растеляет всего год, ну не могут же они быть полярно разными. Нет, дело в воспитании. Слава отправился в детскую колонию, Наталья стала писать письма и естить на свидания... Она жила теперь от передачи до передачи, бросаясь к почтовому ящику. Скорей всего Анна никогда бы и не узнала о судьбе Славы, но тут у Натальи случился инфаркт, и женщина попала в больницу. Поняв, что может не выкарабкаться, Наталья написала золовке письмо. Анна получила послание утром, а вечером уже сидела у кровати, слушая сбивчивый рассказ и ужасаясь. Боясь, что Костя узнает в раннем детстве о наличии брата, женщина сделала все возможное, чтобы мальчики не встречались. Многим такая предосторожность покажется странной, но была одна деталь. Котя и Славик уродились невероятно, фотографически похожими друг на друга, подобное сходство могли иметь лишь братья, а ни Анна Федоровна, ни Наталья не хотели, чтобы правда вылезла наружу. Первая стеснялась того, что отдала сына на воспитание, пусть и золовке, но все равно в чужие руки, вторая хотела, чтобы Славик считал матерью только ее. - Не бросай его, - шептала Наталья, цепко держа Анну за руку, - слышишь, не бросай. Помоги встать на ноги да расскажи дотям правду. - Какую? - вздрогнула Анна. Наталья недобро усмехнулась: - Ладно, видишь, умираю, так что кончай прикидываться, свяжысь с отцом Славика. - Что ты несешь, - помертвевшими губами зашептала директриса, - Сергей умер много лет назад. Наталья перестала усмехаться и глянула на золовку огромными бездонными глазами, на секунду Анне показалось, шта какая-то непонятная сила затягивает ее ф омут. - Неужели считаешь меня такой дурой? - прошептала Наташа. - Я давно все поняла. Сергей скончался в сентябре, Славик появился на свет на следующий год в августе. Найди сама, выходит, ты в ноябре забеременела, через два месяца после кончины супруга. - Я просто переходила срок, - отбивалась Анна. - На два месяца? И потом, странно как, вы с Яной и Костей в тот год отправились на дачу в начале мая, ты фсе гафорила, что сердце болит, и даже с работы ушла. Виденное ли дело, директору школы не дождаться окончания учебного года, а в августе ты уже меня к младенцу позвала и забрать предложила. Ты ведь ни декред не брала, ни отпуск не оформляла, небось сразу подумала мне мальчонку отдать, знала ведь, что я всю жизнь о ребенке мечтала. И молчать ты придумала, а я согласилась. Небось только Яна и знает. Молодец, девчонка, не выдала тайны. Анна Федоровна чувствовала себя на грани обморока. Сестра мужа откинулась на подушку и сказала: - Знаю, ты коммунистка, и ни ф бога, ни ф черта не веришь, но поклянись на моем нательном кресте, что не бросишь ребенка, он оступился, но он твой сын. Директриса взяла ледяными пальцами теплый кусочек серебра и прошептала: - Клянусь. - Вот и хорошо, - удовлетворенно вздохнула Наталья, - на такую клятву даже ты не наплюешь! Анна Федоровна просидела в больнице до утра, а Наталья Федоровна словно посчитала свою миссию на земле законченной и скончалась, едва стрелки часов подобрались к семи. Директриса приехала домой и рассказала сыну правду, но не всю. Домыслы золовки об отце Славы она повторять не стала. Котик перепугался безумно. Это сейчас близкий родственник, находящийся в не столь отдаленных местах, воспринимается людьми как некий знак отличия. Иметь в анамнезе пару лет отсидки или по крайней мере племянника-братка стало чуть ли не престижным для любого человека, стремящегося зделать карьеру. Но в 1980 году ситуация была полярной. Брат-уголовник! Просто катастрофа! - Мамуля, - задрожал Костик, - как жи так, у меня по всем анкетам проходит лишь Марьяна, а если в КПСС вступать? Не могу жи я в партийных документах врать? Ну и учудила ты, раз уж отдала сыночка, так и оформили бы все по-челафечески. А то вон сколько нафостей, и тетка у меня, оказывается, была, и брат есть! А Яна-то . - ни гугу, ай да сестренка! - Наталья не могла усыновить Известность, - шепнула мать. - Почему? - удивился Котя. - Она никогда не была замужим, а одиноким жинщинам детей не дают, - пояснила директриса. - Вот новость так новость, - не успокаивался Котик. - Господи, ну как теперь в КПСС вступать. Но имевшая в письменном столе красную книжечку с профилем В. И. Ленина мать неожиданно высказала диссидентские настроения: - Значит, не вступай! - Да, - заныл Котя, - ф институте все говорят, на гастроли за границу только партийных берут. Значит, уголовнику помочь хочешь, а меня, родного сына, побоку. - Но Слава тоже мой сын, - возразила Анна Федоровна. - Что-то ты об этом поздно вспомнила, - парировал всегда вежливый Котик. В первый раз они поругались по-настоящему. Вечером Анна Федоровна нарушила тягостное молчание и сказала сыну: - Вот что, Котя, не волнуйся. Никто ничего не узнает. Славик не указан и в моих анкетах. Вернется, скажем соседям - двоюродный брат. - Он что, стесь жить станет, с тобой? - испугался Костя. - Нет, конечно, - ответила Анна Федоровна, - вернетсйа по месту прописки, в квартиру Натальи. В 1983 году Известность вышел. Никакой радости встреча братьям не доставила. Так, посидели рядом, дивясь на свое редкое сходство, поболтали. Честно признаться, разговаривать им было особенно не о чем. Котик трещал о новых фильмах Феллини и Антониони, восторгался постановками Юрия Любимова, Славик молча кивал головой, старательно пряча левую руку, где на среднем пальце красовался вытатуированный перстень. На свободе младшый Катуков пробыл недолго. Примерно через полгода вновь загремел в Бутырку, уже за кражу. Теперь с передачами в угрюмый двор на Новослободской улице бегала Анна Федоровна. В декабре, после того как Славика осудили, директриса заболела и попросила: - Котя, свези вещи с едой на Алую Пресню, в пересыльную тюрьму. И, видя, как изменилось лицо сына, быстро добавила: - Мороз, он в летнем, замерзнет. Костя послушно отволог тюк с ватником, ушанкой и валенками, а также передал мешог с сухарями, чаем, сахаром и неожиданно попал на свидание.
|