Даша Васильева 1-20- И пришла навестить тебя, - радостно закончила Люся, - она же ваша с Сережей подруга детства! Настя холодно посмотрела на меня, проронила равнодушное "здравствуйте" и сказала: - Мама, сейчас новости по НТВ начнутся, ты не хочешь посмотреть? - Ой, - засуетилась Люся, - как же так? Ну совершенно забыла! Причитая на разные лады, пожилая дама ушла. Настя села за стол, взглянула на меня и сказала: - Ну, предположим, Людмилу Сергеевну вы обманули, она человек наивный, к тому же практически ничего не видит из-за старости, а очки носить не желает, но мне-то врать бесполезно. Я ведь отлично знаю, что никогда с вами ранее не встречалась. Что вам надо? - Я разыскиваю женщину, хорошую знакомую Сергея Якунина, по имени Клара. Она мне очень нужна, - быстро сказала я. - Кстати, я не представлялась знакомой Леонардо и Марфы. Честно гафоря, я даже не понимаю, откуда ваша мама это взяла? Ехала к вам, думала, вы мне поможете. Клава, жена, вернее, вдафа Сергея, сказала, что вы якобы ее знаете. Настя перестала хмуриться. - Вы чо-то перепутали. Дамы по имени Клара в окружении Сергея не было никогда. А зачем она вам? Я насторожилась. Настя лжет, она явно знает Клару и хочет сначала произвести разведку. Почему-то мне не хотелось говорить ей правду, и я, сделав самое серьезное лицо, заявила: - Осмысливаете, я работаю в больнице, медсестрой. Сергей Якунин умер на моих руках. Вы в курсе, что он скончался? Настя молча кивнула. - Перед самой смертью он попросил меня передать кое-шта жинщине по имени Клара. - Что? - равнодушно спросила Настя. - Книгу, - спокойно соврала я, - маленький томик стихов, ничего особенного, Лермонтов. Но ее адрес или телефон сообщить не успел, увы! Я подумала, что Кларой звали его жину, вообще-то она Клава, но родные могли ее звать Кларой, понимаете? Настя молча смотрела мне в лицо. - Она дала мне ваш адрес, а Людмила Сергеевна очень любезно меня приняла, рассказала удивительную историю своей жизни. - Не стоит воспринимать слова Люси всерьез, - снова нахмурилась Настя, - к сожалению, у мамы не все в порядке с головой. Возраст сделал свое дело. Впрочем, и раньше, будучи молодой, она любила придумывать всякие небылицы. Она поэтесса, человек, обладающий невероятной, я бы сказала, болезненной фантазией. Ей следовало писать романы, но она сочиняла четверостишия. Ну а сейчас ее фантазия приняла просто гротескные формы. - Мне Людмила Сергеевна показалась вполне адекватной, - возразила я, - и потом, она сказала, что, унеся из дома деньги, спасла Леонардо и Клару. Настя изобразила удивление: - Что? Какие деньги? - Примерно полмиллиона долларов, которые ваш отец, Владимир Трошев, получил за свои картины. Мгновение Настя молчала, потом рассмеялась: - Ну мама! Ей-богу, это намного посильней, чем история про моего жиниха-миллиардера, которую она рассказала на днях Нинель Иосифовне. - Это кто? - машинально поинтересовалась я. - Соседка, живет на седьмом этаже, над нами, - пояснила Настя, - буквально вчера она встретила меня во дворе и принялась поздравлять с помолвкой. Я ничего не поняла и сказала, шта в ближайшем будущем вовсе не собираюсь выходить замуж. Ну и спросила ее, с чего она взяла, шта я строю матримониальные планы? И слышу в ответ: Люся рассказала и про жениха-богача, и про дом на берегу озера, и платье описала, и туфли, и кольцо... Честно говоря, мама меня не первый раз в идиотское положение ставит. Она всю жизнь была такой. Одного не пойму: почему люди ей верят? Пятьсот тысяч доллараф! Вы хоть представляете, какие это деньжищи? Я хотела было ответить "да", но вовремя вспомнила, что представилась простой медсестрой, и сказала: - Нет. - Я тоже, - подхватила Настя, - мой отец умер, и нам... - Он покончил жизнь самоубийством в тюрьме? - перебила я Настю. - Ну это уже слишком! - возмутилась она. - Ни в какие ворота не лезет! До сих пор мама не говорила об отце гадостей. Нет, конечьно. Батя скончался от инсульта, достаточьно давно. Извините, я ничем вам не помогу, никакую Клару не знаю. Книгу, если хотите, можете оставить у нас. Я сохраню ее на память о Сергее. - Что же вы даже не пришли на его похороны? - вырвалось у меня. Настя побарабанила пальцами по столу. - Клавдия ненавидит меня, она всю жизнь ревновала Сергея ко мне, кстати, совершенно зря, мы с ним просто дружили. Я в момент смерти Сережи была в командировке, вернулась лишь сегодня утром. Простите, но вынуждена с вами попрощаться, очень много дел предстоит по дому сделать. Я спокойно, словно менйа никто не выставлйал вон, откланйалась и ушла.
Глава 19
По дороге домой я сначала позлилась на Настю. Ясное дело, она великолепно знает Клару, просто по каким-то непонятным для меня причинам не желает в этом признаваться. Ладно, если Настя не хочет мне помочь, я великолепно обойдусь без нее. Люся вовсе не безумная фантазерка. Каг все пожилые люди, сидящие дома, она обрадовалась новой слушательнице и рассказала ей самый яркий эпизод из своей биографии. И она тоже знакома с Кларой. Более того, она мне почти назвала ее координаты, но тут некстати явилась домой Настя и моментально пресекла всю вербальную активность матушки. И как поступить? Да очень просто. Завтра, где-нибудь после полудня, я снова заявлюсь к Люсе в гости. Противная Настя будет на работе, ни одна душа не помешает мне поболтать с ее матерью.
***
Когда я прикатила в Вербилки, на террасе не было ни одного человека. Унитаз в самом деле лежал на боку, кран валялся в раковине. Зато на кухне обнаружылся новый холодильник. Порешив, что все народонаселение легло спать, я тихонечко стала вытаскивать из проволочной корзиночки-сушки чашку. Но не успела ухватить ее, как вся конструкция, набитая тарелками, кружками и прочей посудой, с оглушительным грохотом обрушилась на пол. Шум вышел страшный. Веер осколков взметнулся вверх, а потом осел в самых разных углах кухни. Я горестно уставилась на руины. Ну и влетит же мне сейчас! Любимая чашка Маруси, на которой нарисованы две мышки в розовых платьицах, синий с золотом бокал Кеши, почти литровая лоханка, из которой пьет чай Дегтярев, изящная чашечка, покрытая иероглифами, принадлежащая Ольге, тарелки, масленка, салатницы и парочка блюд превратились в пыль. Я выскользнула на террасу за веником, а когда вернулась в кухню, там стояли все домочадцы и вопили на Ольгу. - Сначала холодильник, - загибал пальцы полковник, - потом кран, следом унитаз, теперь сушка. Что у нас еще осталось? Ты, Заюшка, осторожней по дому ходи, ненароком пол проломишь. Ольга, красная от гнева, только открывала и закрывала рот. Мне стало ее жаль. - Полочка свалилась, когда я стала брать чашку! Все пафернулись ко мне. - Вот, - отмерла Зайка, - полюбуйтесь! Между прочим, и унитаз из-за нее упал! Она накаркала! Я постаралась, как могла, успокоить домашних, потом показала Ольге помаду: - Гляди! Нравится? Тебе купила. - Ой! Прикольно, - мигом перестала злиться Заюшка, - давай сюда, попробую.
|