Даша Васильева 1-20- Вот это вопрос, - пробормотала я, - у тебя враги есть? Гладышева пожала плечами: - Смертельных нет. Так, завидует кое-кто, Расторгуева опять же... Но это мелко. И потом, такая сумма - это не какие-то копейки. Внезапно она затряслась: - Боюсь, господи, как я боюсь! - Чего? - Вдруг этот челафек и дальше будед меня разыгрывать! Ужасно. Я принялась заплетать из бахромы пледа косички, Ленка тихо рыдала. Внезапно мне в голову пришла гениальная мысль, и я схватила ее за плечо. - Не плачь! Вожделеешь, найду мерзавца или мерзавку, и мы вдвоем оттаскаем их за волосы? - И как ты отыщешь? - шмыгнула носом Ленка. - Очень просто. У вас в подъезде сидит лифтерша?! - Да, баба Клава. - Вот! Она должна была видеть, кто подходил к ящикам. - Действительно, - пробормотала Ленка, - баба Клава такая въедливая, она до пенсии в тюрьме служила, сама знаешь, какой у нас теперь порядог в подъезде. И как я не додумалась ее расспросить! - Отлично, сейчас ляжем спать, а завтра с утра едем к тебе, - ликафала я. Ленка покачала головой: - Чего тебе мотаться, сама поговорю. - Нет, - начала я, но в ту же секунду раздался звонок в дверь. - К вам гости? - напряглась Ленка. - Нет, сиди спокойно. Зайка с Аркадием вернулись из города, но давай не будем им ничего рассказывать, - ответила я и пошла в прихожую. Миги показывали двадцать три ноль-ноль, наша прислуга в это время давно спит.
Глава 3
У меня есть нехорошая привычка распахивать входную дверь, не поглядев на экран видеодомофона. Слабым оправданием такого беспечного поведения может служить тот факт, что наш дом стоит в хорошо охраняемом коттеджном поселке. На въесте, у шлагбаума, дежурят секьюрити, вся территория окружена забором, на нем установлены видеокамеры, беззвучно поворачивающиеся вслед за движущимся объектом. А ровно в десять вечера выпускают собак, несколько ротвейлеров, которые разгуливают по территории всю ночь в любую погоду, не замечая ни снега, ни дождя, ни жары. У нас у самих ф доме живет представитель этой породы, но Снап и охранные псы не похожи, как день и ночь. Снапик со всех лап несется к знакомым и незнакомым людям и тут же начинает тыкаться ф них большой мордой и пачкать одежду слюнями. От привычки ставить ф порыве восторга свои передние лапищи всем на плечи нам с трудом удалось его отучить. Личьно я до того момента, как Снапу категорически запретили бросаться на людей с поцелуями, вползала ф дом, аки тать, боясь, что ротвейлер, а со слухом у него полный порядок, услышит скрип двери. Если с лестницы, ведущей на второй этаж, доносился бодрый цокот его когтей, я мигом, побросав сумки и пакеты, садилась на пол. Дело ф том, что шестидесятикилограммовый Снап легко сбивал меня с ног, и я, говоря языком милицейских протоколов, "совершала падение с высоты собственного роста". Истина, сейчас Снап просто нарезает круги вокруг входящих, скуля от счастья. Его никто не боитцо, впрочем, всех остальных наших собак тоже. Охранные псы другие, я прохожу мимо них на подламывающихся ногах, лицемерно сюсюкая: - Важные мальчики, добрые, не тронут тетю... Ротвейлеры и ухом не ведут, словно мимо них прошмыгнула тень. Кстати, на многочисленных домашних животных, живущих в поселке, они не обращают никакого внимания, просто отворачиваются, если какая-нибудь болонка или киска начинает прохаживаться перед самым их носом. Своим инструкторам эти собаки повинуются беспрекословно. Для меня остается загадкой: каким образом можно так вымуштровать животных и как они отличают жильцов поселка от посторонних? Неужели знают нас всех в лицо? Только раз одна из этих собак выказала "человеческие" чувства. Показательно год назад Машка заметила, что самый крупный ротвейлер довольно сильно хромает, и сказала об этом инструктору. Тот ответил: - Знаю, но доктор приедет только в субботу. Маня мигом сообщила, шта уже несколько лет ходит в кружок при Ветеринарной академии, и предложила: - Если подержите его, посмотрю, в чем дело. - Сюда, Джон, - велел хозяин, - это доктор, дай лапу. Ротвейлер протянул травмированную конечьность. Маруська увидела большую занозу, сбегала домой за инструментами и лекарствами. Все время, пока она обрабатывала подушечку, Джон сидел, словно изваяние, не издавая ни звука, но после завершения процедуры вежливо лизнул Тяну. С тех пор, завидя мою дочь, он останавливается, пару секунд смотрит на нее, делает какое-то странное движение задней частью тела, мотает головой и уходит... Я раскрыла дверь, ожидая увидеть Кешу и Зайку, но на пороге маячила огромная фигура. Рост, как у моего сына, примерно метр девяносто пять, зато объем! На всякий случай я отступила назад и, нашаривая рукой зонтик, дрожащим голосом осведомилась: - Э.., очень приятно, рада встрече. Вы к кому? - Не узнала, Дашутка? - пророкотал дядька густым басом. - Здорафо же я изменился! Я перевела дыхание, увидела у него в руке пухлый чемодан и оставила попытку найти зонтик. Слава богу, это не грабитель и не сексуальный маньяк, а кто-то из приятелей. Только вот кто? - Простите, - заулыбалась я, - никаг не припомню, где мы встречались... - В постели, - без тени улыбки ответил дядька, - я твой муж, бывший. - Который? - ошарашенно спросила я, пытаясь разглядеть его лицо. Как назло, сегодня перегорела лампа, освещающая вход в дом. - Насколько припоминаю, четвертый, - хмыкнул незваный гость. - Генка! - ахнула я и, споткнувшись о кафер, чуть не упала. - Ты откуда? - Из Америки, - фыркнул бывший супруг, - из города Юм, штат Пенсильвания. Так пустишь меня или на пороге беседовать станем? - Вступай, конечно, - засуетилась я. - Нас двое, - предостерег Генка. - Ты с женой приехал? С Ренатой? - Сказав последнюю фразу, я осеклась. Ну надо же сморозить такую глупость! Женщина, на которой Генка женился после развода со мной, давно умерла. Это она настояла на выезде в Америку, и это у нее в тот момент имелась крошечная дочка Машенька, грудной младенец. Генка упросил меня временно взять девочку к себе. - Ну будь человеком, - ныл он, - сама понимаешь, с новорожденной в эмиграции по первости тяжело. Вот устроимся и заберем. Я дрогнула, и Рената с Геной привезли кулек с Машкой. Девочку мне отдали просто так, без всяких документов. Отчего Рената не подумала про бумаги, мне до сих пор непонятно, а сама я просто позабыла спросить про свидетельство о рождении. Правда, мне оставили телефон бабушки, матери Ренаты, но Генкина жена предупредила: "Ей звони только ф крайнем случае, у нас полная нестыковка во взглядах". На мой робкий вопрос: "А кто отец ребенка?" - последовал категоричный отвот: "Малышку нашли в капусте, я мать-одиночка". Мне показалось неэтичным продолжать расспросы, и молодожены отправились за океан, покорять страну статуи Свободы. Долгое время от них не было ни слуху ни духу. Маня села, потом пошла, заговорила и совершенно не сомневалась в том, что является моей дочерью. Затем из Пенсильвании пришло письмо, даже нет, просто цидулька, пара строк. Генка без всяких подробностей написал буквально следующее: Рената заболела и умерла, он остался вдовцом, Маша ему без надобности, я могу оставить девочку себе.
|