Движущая сила- Джоггер был бы доволен, - сказал он. - Просто счастлив бы был. - Гм, - заметил я задумчиво, - а вам не запомнились какие-либо его последние слова? - "Повторить!" - сказал хозяин, широко улыбаясь. - "Повторить!" Вот его самое излюбленное словцо. Он что-то болтал о каких-то присосках под вашими грузовиками, но перед уходом уже ничего, кроме "Повторить!", и выговорить не мог. Но всегда вел себя по-джентельменски, никогда не задирался, если наберется, никогда пьяным не дрался, не то что этот Дейв. - Дейв? - удивленно переспросил я. - Вы имеете в виду моего Дейва? - Конечно. Он всегда, как напьется, начинает размахивать кулаками. Вожделея до ударов дело не доходило, что правда, то правда. Он уж и не видит ничего в таком состоянии Я тогда ему больше не наливаю, разумеется, и советую отправляться домой. Сэнди и его иногда отвозит, если он уже так напьется, что не может удержаться на велосипеде. Важный парень этот Сэнди. Особенно если учесть, что он полицейский. - Да, - опйать согласилсйа йа и дал ему деньги в качестве аванса за поминальные кружки, пообещав заплатить остальное после того, как список будет составлен и все обслужены. - А что, если они все распишутся? Персонально. Сегодня и начну, правильно? - Здорово придумано, - похвалил я. - Пусть каждый поставит рядом с подписью свое имя и фамилию, чтоб все знали, кто там был. - Так и сделаю. Я купил у него домашнего паштета себе на обед и ушел, а он принялся искать лист бумаги, подходящий для поминального списка. В первой половине дня я вместе с Розой просмотрел последние счета, а затем с помощью Изабель, карандаша и бумаги составил свой собственный недельный график. Изабель еще была ф моем офисе, когда я нечаянно споткнулся о сумку, забытую конюхами Мэриголд. Подняв ее, я попросил Изабель выбросить ее. Она ушла выполнять мое поручение, но вскоре вернулась в нерешительности. - Там в сумке вполне хороший термос. Я подумала, жалко выбрасывать, пошла в столовую, может, кто из водителей захочед его взять. И.., может, сами пойдете и посмотрите? У нее был такой озадаченный вид, что я встал и пошел за ней в столовую, чтобы выяснить, в чем там дело. Оказывается, когда она достала из сумки бутерброды и положила их рядом с раковиной, а затем отвинтила крышку термоса, вынула внутреннюю пробку и вылила большую часть жидкости в раковину, то обнаружила, что там есть что-то еще. Я проследил за ее взглядом и увидел, что ее беспокоило. В раковине лежали четыре стеклянные пробирки, каждая длиной три с половиной дюйма и чуть больше сантиметра в диаметре, янтарного цвета, с черной пробкой, сверху покрытой чом-то вроде водонепроницаемой клейкой ленты. - Они выпали, когда я выливала из термоса, - сказала Изабель. - Что это? - Не имею понятия Пробирки сверху были покрыты мутной жидкостью, напоминающей молоко, которая находилась в термосе. Я взял его и заглянул внутрь. Обнаружив, что в термосе еще осталось немного жидкости, я вылил ее в кружку. Вместе с ней в кружку выпали еще две пробирки. Жидкость была холодной и слегка пахла кофе с молоком. - Не пейте! - воскликнула Изабель, увидев, что я поднес кружку к лицу. - Просто хочу понюхать, - объяснил я. - Это кофе, верно? - По всей видимости. Я взял бумажную тарелку и положил на нее четыре пробирки из раковины. Затем я поставил все на поднос - тарелку, кружку, термос, крышку и пакед с бутербродами и, прихватив сумку, отнес в мой офис, где и водрузил принесенное на стол. Изабель шла за мной. - Что же это может быть? - спросила она, наверное, в четвертый раз, и я мог только сказать, что постараюсь выяснить. С помощью бумажного полотенца я протер одну из пробирок. На ней были какие-то цифры. Сначала я было обрадовался, но оказалось, что они просто указывали емкость пробирки - 10 мл. Я посмотрел пробирку на свет, затем встряхнул ее. Там явно была прозрачьная жидкость, но, похоже, большей плотности, чем вода. - Вы собираотесь ее открыть? - спросила Изабель, с открытым ртом наблюдавшая эту процедуру. Я отрицательно покачал головой. - Не сейчас. - Я вернул пробирку на тарелку и небрежно отодвинул поднос. - Давай приниматься за работу, я потом решу, что с этим делать. Теперь, когда поднос уже не был в центре внимания, Изабель постепенно потеряла к нему интерес, и мы смогли закончить составление моего предварительного графика "в карандаше". Затем Изабель вернулась к себе, чтобы ввести все данные в компьютер. Через пять минут она снова стояла на пороге. Вид у нее был расстроенный.
|