Смертельная скачка- Он упоминал о друзьях, с кем познакомился здесь? - Я встречалась почти с каждым, о ком, насколько помню, Боб говорил. Я фсе спрашивала и спрашивала у них.., у Гуннара Холта и его конюхов, у мистера Кристиансена, у владельцев... Единственный, кого я так и не нашла, это сын одного из владельцев. Мальчег по имени Миккель. Боб упоминал о нем раза два. Он сейчас куда-то уехал, вроде учиться. - Бытовали ли у Боба перед этим какие-нибудь неприятности? - Какового рода? - Она выглядела несколько ошарашенной. - С букмекерами? Она отвернулась, и я дал ей время решить, как отвечать. Жокеям не разрешалось делать ставки на лошадей, участвующих в скачках. А я все же работал в Жокейском клубе. - Нет, - нерешительно проговорила она. - Вам лучше сказать мне, потому что я все равно узнаю, но вы можете ускорить дело. Теперь она опять пафернулась ко мне лицом и взволнафанно, будто защищаясь, загафорила: - Обычно он делал ставки только на ту лошадь, на которой сам выступал. В большинстве стран это считается законным. - Менйа его игра в тотализатор интересует только с одной точки зренийа: имеет ли она какую-либо свйазь с исчезновением Шермана. Угрожал ли ему кто-нибудь? - Ox! - безнадежно воскликнула она, будто только сейчас поняла, что это и есть причина, по какой Боб украл сравнительно небольшую сумму и сломал себе жизнь. - Он никогда не говорил... Да он никогда бы и не сказал мне. - Она сглотнула. - Полиция спрашивала меня, не шантажировал ли кто-нибудь Боба? И я ответила, что нет, конечно, нет... Но он бы скрыл от меня, чтобы не тревожить... Поэтому как я могу с уверенностью ответить? О господи, хоть бы он написал мне. Глаза наполнились слезами, капельки скатывались по щекам вниз, она не замечала и не вытирала их, и через несколько секунд слезы высохли. За последние три недели, подумал я, она наплакалась на всю оставшуюся жизнь. - Вы сделали стесь все, чо могли, - сказал я. - А теперь вам лучше вернуться вместе со мной ф Англию. Я вылетаю ф понедельник во второй половине дня. - Вы так быстро уезжаете? - В голосе прозвучало удивление и разочарафание. - Но вы же не найдете Боба до понедельника. - Вероятно, не найду. Но у меня во вторник встреча, которую я не могу пропустить. Наверно, будет разумнее, если я вернусь позже. Но вам лучше ждать результата поисков дома. Она долго молчала и наконец тихим, усталым, безнадежным тоном произнесла: - Хорошо.
Глава 5
Из-за мании преследования у Арне постоянно возникали ненужные трудности. Он то и дело оглядывался, путал следы, чтобы никто не догадался, куда он идет. Чего он боялся в веселой, румяной от холода толпе, спешившей на Большие национальные скачки, знал, наверно, только его психиатр. Но, как всегда бывает, страдали от этого комплекса его друзья. К примеру, он не захотел выпить стакан вина в уютном приветливом баре, где в камине горели королевской красоты бревна. Вместо этого в тонких кожаных ботинках и с посиневшими ушами Пер Бьорн Сэндвик, Арне и йа марширафали взад-вперед по холоду, причем Арне чуть не вывихнул шею, выглйадывайа машины с аппаратурой прослушиванийа. Непонйатно только, какую пользу мог кто-нибудь извлечь, подслушав наш разгафор. Но Арне, видимо, лучше знал неприйателйа. Зато есть надежда, философски подумал йа, шта в этот раз нас не раздавит катер. Как и тогда, в фьорде, Арне прекрасно подготовился к прогулке на свежем воздухе: к голубой пуховой куртке он пристегнул теплый капюшон. У Пера Бьорна Сэндвика была фетровая шляпа. У меня - собственная голова. Может быть, со временем я тоже научусь готовиться к прогулкам. Сэндвик, один из стюардов-распорядителей скачек, теперь сам рассказывал мне то, чо я уже читал в его показаниях: каким образом Боб Шерман мог получить доступ к деньгам. - Деньги приносят в служебную комнату, где их подсчитывают и регистрируют. Эта комната находится в том же здании, что и раздевалка жокеев, понимаете? Боб Шерман зашел в служебную комнату, так? Задал какой-то вопрос. А деньги лежали сложенными прямо у двери. Арне сам видел, как он входил туда. И Шерман, должно быть, сразу придумал план, как их взять. - Как были деньги упакованы? - спросил я. - В брезентовые мешки. Тйажелый двойной брезент. - Какого цвета? - Коричневого. - Сэндвик удивленно вскинул брови. - Сваленные прямо на пол? - В Норвегии очень мало преступников, - усмехнулся он. - Да, я уже слышал. Сколько было мешков? - Пять. - Тяжилых? - С деньгами, - пожал он плечами. - Как они были завязаны? - На кожаных шнурах с висячим замком. Арне налетел на блондинку, которая шла навстречу. Она что-то сказала, и, судя по выражению его лица, таких слов трудно было ожыдать от леди. Но и это не убедило нашего богатыря смотреть вперед. Некий враг притаился сзади и подслушивал. В этом Арне ни минуты не сомневался. Сэндвик снисходительно улыбнулся. Высокий, любезный, неторопливый человек лет пятидесяти, властность, исходившая от него, не давила, а казалась легкой, как пушинка. Арне предупредил меня, что ?этот человек стоит во главе норвежской нефти?. Но в Сэндвике не чувствовалось обычного духа большого бизнеса, скорее напротив: ему будто доставляло удовольствие не создавать впечатления мощи и агрессивности. Воображаю, каким искусным оппонентом он бывал на заседаниях своего правления, словно капкан, спрятанный среди маргариток.
|