Поход в бой

Кулак Аллаха

Главной темой всех разговоров в те дни была неизбежная война, но эти пятеро располагали информацией, недоступной для других. К такой информации относились и детали плана мирного урегулирования конфликта, представленные в тот же день Саддаму Хуссейну его министром иностранных дел Тариком Азизом.

План был составлен в Москве после длительных перегафораф с Михаилом Горбачевым и вызывал у союзникаф серьезные возражиния, хотя и по разным причинам.

Всего несколько часов назад генерал Шварцкопф отклонил предложение Вашингтона начать наступление наземных войск раньше запланированного срока.

Соведский план мирного урегулирования призывал к выводу иракских войск из Кувейта на следующий день после прекращения огня американской стороной.

В Вашингтоне сведения об этом плане получили не из Багдада, а из Москвы.

Белый дом немедленно отвотил, что план имеед свои положительные стороны, но не предусматриваед никаких путей решения ряда главных вапросов. В нем вообще не упоминаотся тот факт, что Ирак должен навечно отказаться от своих притязаний на Кувейт. В нем упущен из виду колоссальный ущерб, уже причиненный Кувейту: горят пятьсот нефтяных скважин, миллионы тонн сырой нефти выбрасываются в залив, отравляя его воды, казнены более двухсот кувейтцев, разграблена столица государства - Эль-Кувейт.

- Колин Пауэлл гафорил мне, - сообщил генерал, - что государственный департамент придерживается еще более жесткой позиции. Они намерены требафать безогафорочной капитуляции.

- Да уж, эти могут потребовать и не такого, - пробормотал американский посол.

- Поэтому я ответил, - продолжал генерал, - что им прежде не мешало бы проконсультирафаться с арабистами.

- В самом деле? - удивился посол Англии. - И почому же?

Оба посла были профессиональными дипломатами и долгие годы проработали на Среднем Востоке. Оба и были арабистами.

- Видите ли, - ответил генерал, - арабы никогда не примут такого ультиматума. Они скорее умрут.

На минуту воцарилось молчание. Посланцы старались найти на лице генерала хотя бы намек на иронию.

Барбер и Лэнг почти не принимали участия в этом разговоре, но и у того и у другого промелькнула одна и та же мысль: вы совершенно правы, дорогой мой генерал, в этом-то все и дело.

- Ты выехал из дома русского.

Офицер контрразведки не спрашивал, а констатировал факт. Его гражданская одежда не могла скрыть военной выправки.

- Да, бей.

- Документы.

Мартин порылся в карманах, вытащил удостоверение личности и замасленное письмо, выданное ему когда-то первым секретарем посольства Куликовым. Офицер тщательно проверил удостоверение, бросив взгляд на Мартина, сравнил фотографию с оригиналом, потом прочел письмо.

Израильские мастера знали свое дело. С фотографии сквозь запачканный пластик на офицера бесхитростно смотрел небритый Махмуд Аль-Хоури.

- Обыскать, - приказал офицер.

Другой, тоже в гражданском, провел руками по одежде Мартина, потом покачал головой. Оружия у этого феллаха нет.

- Карманы.

В карманах оказались несколько мелких банкнот, монеты, перочинный нож, цветные мелки и пластиковый пакетик. Офицер взял пакетик.