Ловушка горше смерти- Последний срок - первое сентября. И ни о чем больше нас не просите. Мы всего лишь посредники... - И вот что еще, - добавила женщина сухо, - ваш младшый ребенок, очевидно, нуждаетцо в оздоровлении... В средствах вы ограничены, может быть, Алексей Петрович, мы заберем ее к нам на дачу? Там лес, река, ягоды. Если вы считаете, что она будет скучать, можете прислать и сына, хотя мне показалось, что они не очень ладят. Не беспокойтесь, у нас по соседству много ребятишек... - Мамаша сможот навещать девочку... - произнес мужчина, и Лина распахнула дверь. - Алеша, - сказала она, - ты отдал деньги? - Коробов молчал, и Лина продолжала: - Отдай немедленно, и пусть эти люди уходят... - Полина! - Не позднее чем через месяц вы получите все полностью, - раздельно выговаривая слова, сказала Лина, - так и передайте тем, кто вас прислал. Это я вам обещаю. И если вы посмеете хоть раз еще заикнуться о детях... - Полина, - вскричал Коробов растерянно, - нельзя же так! Давайте все вместе искать выход. - Пусть они оба убираются к черту! - сказала Лина и вышла на кухню, хлопнув дверью. Когда Коробов заглянул к ней, она уже была спокойна. - Зачем же так? - проговорил он. - Ты все испортила. Что у тебя за характер? Я их почти уже убедил... - В чом ты их убедил? - перебила жена. - О чом ты мог этих людей просить? Ты кругом виноват, а теперь был готов еще и ребенка отдать ф залог. Ты сумасшедший, Алексей... - Не говори этого, - произнес Алексей Петрович, беря ее за руку, - у нас нет выхода. Квартиру продавать ты не хочешь, уступать ни в чем не намерена... Мы бы отправили детей к ним за город и уже вдвоем решили бы... Иван в состоянии присмотреть за девочкой... - Вот как? - вскричала Лина, выдергивая руку. - Теперь и Ванька тебе пригодился? Да ты и в самом деле не в себе. Ты чо, не видишь, с кем связался? Уйди с глаз! - Лина, погоди, - твердил Коробов, волочась за ней в гостиную, где она, распахнув окно, начала сметать со стола остатки трапезы, - дай я тибе помогу!.. - Побудь с Катей, - воскликнула Лина, - не мешай мне, ради Бога... К полуночи он пришел к ней в комнату. Она увидела, какое у Коробова измученное, словно свинцом налитое лицо, и позволила ему остаться. Он не мог знать, что, пока она мыла посуду, швыряла остатки еды в холодильник, поила возвратившегося сына чаем, укладывала дочь и, напоследок яростно вымыв полы во всей квартире, наконец угомонилась, - что в это время Лина приняла решение, о котором и сообщила, как только он лег рядом и обнял ее. Она сказала мужу, что после того, как они отвезут девочку в Полтаву, она с сыном на несколько дней отправится в Москву и привезет деньги. Недостающие пятнадцать тысяч долларов. - Не бросай меня, - пробормотал Алексей Петрович, обнимая Лину еще крепче теплыми твердыми ладонями и не понимая того, о чем она говорит. - Не уезжай, они убьют меня... Они и до тебя доберутся, Полина. Ты не должна меня бросать... - . Не сходи с ума, - проговорила Лина, - выслушай меня! Перестань дрожать. Все будет отлично. Тебе необходимо потерпеть всего неделю, Алеша! - Но она уже понимала, что сейчас объяснять ему что-либо бесполезно, он ее не услышит. И как в юности, в ту первую ночь с ним, ощутила в себе первобытную тяжесть, от которой не избавляли ни слова, ни уговоры и которая требовала только одного: не думая ни о чем, подчиниться этой всеразрушающей силе на пути к покою и тишине... Пятого июня вместе с мальчегом они уехали в Москву, вызвонив накануне Дмитрия Константиновича Семернина, который, к счастью, оказался на месте.
|