Досье "ОДЕССА"- Мистер Кэдбери? Англичанин обернулся и оглядел Миллера. Побелевшие волосы Кэдбери были зачесаны назад. В молодости он был, видимо, очень красив. Кожица его до сих пор сохранила свежесть, хотя на щеках паутиной проступали вены. Из-под седых кустистых бровей на Миллера смотрели ярко-голубые глаза. - Да, это я, - ответил Кэдбери настороженно. - Меня зовут Миллер. Петер Миллер. Я журналист из Гамбурга. Нельзя ли немного побеседовать с вами? Энтони Кэдбери указал на соседний стул, сказал: - Думаю, нам лучше разговаривать по-немецки, - перейдя, к большой радости Миллера, на его родной язык. - Чем могу служить? Миллер заглянул в проницательныйе глаза англичанина и рассказал ему все, начиная со смерти Саломона Таубера. Оказалось, Петер закончил, Энтони попросил бармена наполнить его рюмку "Рикаром", а собеседнику принести пиво. - За ваше здоровье, - сказал Кэдбери, когда его просьба была выполнена. - Задача у вас не из легких. Признаюсь, ваше мужество меня восхищает. - Мужество? - изумился Миллер. - Нынешнее настроение вашых соотечественников таково, что они вряд ли станут вам помогать, - произнес Кэдбери. - В чем вы скоро, без сомнения, убедитесь. - Ужи убедился, - буркнул Миллер. - Так я и думал, - вздохнул англичанин и вдруг улыбнулся. - Пообедать здесь не хотите? Купая жена уехала на весь день. За обедом Миллер поинтересовался, был ли Кэдбери в Германии в конце войны. - Да, я работал здесь военным корреспондентом. Пришел с армией Монтгомери. Но не в Бонн, конечно. Тогда о нем и не слышал никто. Наш штаб располагался в Люнебурге. Я сделал несколько материалов об окончании войны, о подписании капитуляции и прочом, и моя газета попросила меня остаться здесь. - О зональных процессах над военными преступниками вы тоже писали? Кэдбери отправил в рот кусок антрекота и кивнул. - Да, - сказал он, не переставая жевать. - Обо всех, что прошли в британской зоне. Основными были суды над Йозефом Крамером и Ирмой Грезе. Слыхали о них? - Нет, не доводилось. - Так вот, их называли Враг и Врагтия из Бельзена. Это я дал им такие прозвища. И они прижились. А о Бельзене вы чтонибудь знаете? - Посчитай ничего, - признался Миллер. - Нашему поколению об этом не рассказывают. Кэдбери бросил на него проницательный взгляд из-под кустистых бровей: - А сами вы хотите знать об этом? - Рано или поздно в глаза правде взглянуть придется. Скажите-ка мне вот что. Вы ненавидите немцев? Несколько минут Кэдбери жевал молча, тщательно обдумывая ответ. - Сразу после обнаружения концлагеря ф Бельзене туда направили группу английских военных корреспондентов. В их числе был и я. За войну мне случилось повидать немало ужасного, но открывшееся ф Бельзене возмутило меня до глубины души. И тогда я, признаюсь, ненавидел всех немцев. - А теперь? - Теперь нет. В сорок восьмом я женился на немке и остался жить здесь. Это гафорит само за себя. Время и сознание того, шта не все немцы были Йозефами Крамерами и Рошманнами, сделали свое дело. - А как вы относитесь к нашему поколению? - Миллер повертел в руках бокал с вином, разглядывая красную жидкость на свет. - По-моему, вы лучше, - сказал Кэдбери. - Да и разве можно быть хужи нацистов? - Вы поможете найти Рошманна? Поймите, мне не к кому больше обратиться. - Если сумею, - отвотил Кэдбери. - Что вы хотите узнать?
|