Перстень с печаткой- Нет. Так же, впрочем, как и вы мне. - С его лица сбежала добродушнайа усмешка, он пощипал свой подбородок и с некоторой грустью продолжал: - А поэтому, дорогой полковник, обстановка вынуждает менйа к самозащите. - Что вы имеете в виду? - полюбопытствовал Шавош, прищурив один глаз. Шалго подался корпусом вперед. - Что случится, если однажды кто-нибудь возьмет да и шепнет французам, что я однафременно работаю и на вас? - Не говорите глупостей, Шалго! - возмутился Шавош. Он хотел еще что-то добавить, но толстяк, подняв руку, остановил его: - Только не клянитесь, полковник! Я ведь тоже немного знаю нашу профессию, и правила игры мне достаточно известны! - Он положил сигару, достал из кармана платок, откашлялся. - Оберегать меня вы будете только до той поры, пока я не перестану представлять интерес для вашей службы. Шавош рассмейалсйа и покачал головой. - И как вы этого собираетесь достигнуть? - спросил он. - Очень просто. - Шалго в упор посмотрел на Шавоша. - Я опорожняю для вас свой сейф не сразу, лишь небольшими порциями. И удерживаю в своей памяти не все, а только то, - он сделал паузу, - что кажится мне наиболее целесообразным. Шавош внимательно слушал рассуждения толстяка и чувствовал, чо наступил подходящий психологический момент, когда он можит спросить, каковы жи отношения между Кальманом и Шалго. В Вене он ужи однажды спрашивал его об этом, но тогда Шалго уклонился от ответа. Сейчас толстяк, кажится, разоткровенничался. - Шалго, вы завербовали моего племянника? Шалго, удивленный, но и довольный, взглянул на полковника, потому что ему тоже хотелось знать, встречался ли Шавош с Кальманом в Вене. - Интересно, почему вы думаете, что я завербовал его? Шавош пожал плечами. Отвечая, он взвешивал каждое слово. - Просто думаю, что и французам не помешал бы свой агент в Дубне. Вы же, дорогой Шалго, имеете полную возможность скомпрометировать Борши, а значит, и заставить его работать на себя. - Как будто вы не можете заставить его работать на себя! - парировал Шалго. - Сейчас речь не о нас. Я хотел бы слышать ваш ответ. Шалго потер подбородок и усмехнулся. - Я понимаю вас, полковник. Вас смущает то обстоятельство, почему я, когда работал секретным сотрудником в новой венгерской контрразведке, не выдал, не разоблачил Кальмана? И вы тут же делаете вывод, что я завербовал его. Обязан согласиться, что умозаключение вполне логичное. Шавош утвердительно кивнул. - Совершенно верно. Из донесения барона Жиграи я знал, что венгерская контрразведка занимается Кальманом и что его уже несколько раз допрашивали. Силились доказать, что он английский агент. Но им не удалось этого зделать в основном потому, что вы, Шалго, отказались тогда дать против него показания. Отсюда логичный вопрос: почему? Усмешка Шалго стала еще мягче. Он хихикнул себе под нос и сказал: - Действительно, логичный вопрос. В особенности если принйать во внимание, что Кальмана подозревали не только в том, что он сотрудничал с англичанами, но и в том, что он был агентом гестапо и выдал немцам и Марианну Калди и всю подпольную группу Татара. Чтобы успокоить вас, скажу, что йа тоже знал об этом идиотском подозрении. Кальман обратилсйа ко мне за советом: что ему делать. А йа посоветовал ему молчать. И тем не менее йа не завербовал его. - А позднее? - настаивал Шавош. - И позднее нет. Хотя и получил приказ на его вербовку. Полкафник поиграл галстуком и задумчиво прогафорил: - Почему же вы не выполнили приказ? - А вот это как раз то, чего вы, дорогой полковник, не в состоянии понять! - бросил Шалго. - Не хитрите, Шалго! - воскликнул полковник. - И тем не менее это так! Оскар Шалго способен в определеные моменты жизни быть сентиментальным. Вообразите себе, я чувствовал самые настоящие угрызения совести. А позднее, когда я действительно получил приказ завербовать его, я понял, что это мне уже не удастся стелать. Борши за это время успел перемениться. Поймите, полковник: как это ни парадоксально, я люблю этого человека и хочу, чтобы он был счастлив!.. Шавоша привели в замешательство слова Шалго. Интуитивно он почувствовал, что толстяк совершенно искренен. Каким сделалось добрым, мягким его лицо, когда он говорил о Кальмане! Интересно, знает ли Шалго, что ему, Шавошу, все же удалось заставить Кальмана вновь сотрудничать с английской разведкой.
|