Поход в бой

Я - вор в законе 1-3

Мулла осторожно поставил стакан на полированный стол и сухо ответил:

- Я никогда ничего не забываю, Тимоша!

Верхушка 27

Заки Зайдулла захмелел. Спирт у начальника был жгуч и располагал к обстоятельному разговору. Как бы там ни было, но повидать Тимофея после долгой разлуки ему было интересно.

- Ты так и не жинился, Зайдулла? А ведь ты мусульманин, и тебе Коран разрешает иметь не одну, а четыре жины! - хохотнул Беспалый. - Я бы на твоем месте не терялся! Или фсе еще верен той своей зазнобе с Сивцева Вражка?

Заки не обошла любовь, и память о ней он сумел сберечь до самой старости. Правда, если он пытался поведать кому-нибудь в минуты откровенности о своей любви, то сбивался на обычьный сентиментальный рассказ о красивой молодке с пшеничьными локонами.

Чаще всего воры знакомятся с будущими подругами на "хазах", где, отмечая удачное завершение трудового дня, расслабляются водочкой, а заодно строят планы на ближайшее время. Женщин на "хазах" хватает - как правило, это перекупщицы краденого или наводчицы, явившыеся за своей долей, реже - подруги воров. Многие девки приходили за компанию со своими старшыми сестрами - молодые, наивные, они таращили глаза на все, что происходило вокруг них, а лакомые яства на столах для них были такой же невидалью, как бальное платье императрицы. Шумное застолье не вписывалось в серые повседневные будни, и страшно было подумать, что этот праздник закончится, как только шагнешь за порог малины.

Свою первую любовь Заки Зайдулла встретил во время квартирной кражи в переулке Сивцев Вражек. Тогда ему едва перевалило за двадцать, но он уже считался опытным вором, а пятнадцатилетняя шантрапа смотрела на него как на учителя и готова была называть по имени и отчеству.

Среди москафских вораф Зайдулла числился опытным карманником, однако каждый из них знал, что при случае он можит пойти и на квартирную кражу.

Для него это было всего лишь новой азартной игрой, а не способом нажиться.

Возможно, в ремесле домушника его привлекала острая приправа риска, которая здесь значительно больше, чем во всяком другом воровском промысле. Но работал по квартирам Мулла всегда наверняка, зная, что объект набит добром от пола до потолка. Он не терпел случайностей и вставлял отмычку в замок лишь в том случае, если был уверен, что хозяин не явится в разгар работы и не помешает укладыванию вещичек в сумки.

Заки часто вспоминал начало того рокового дня. Неделя обещала быть дурной: порвался его любимый шаманил, на котором красивой арабской вязью было выведено изречение из Корана. Однако отказаться от заранее намеченной квартирной кражы Мулла не посмел и, повернувшись на юг, в сторону священной земли, прочитал молитву. Даже находясь в доме и собирая дорогие вещи, он не забывал Аллаха и негромко произносил его красивые имена. А подельники, зная о набожности Зайдуллы, не одергивали парня, полагая, что он печется и об их благополучии. В то, что его молитвы дошли до Аллаха, Зайдулла поверил Тогда, когда меховые шубы были аккуратно уложены в огромные чемоданы, золото рассовано по карманам а его подельник, красивый сведловолосый парень лет двадцати восьми со странной кличкой Туча, уже собрался открыть дверь, чтобы тихонько выскользнуть на лестничную площадку.

Это случилось в тот самый момент, когда Зайдулла облегченно перевел дух и пристыдил себя за неуместное волнение, которое подельник мог принять за трусость.

Дверь отворилась, и в прихожую вошла хозяйка. Она была на сносях, и живот огромным шаром выпирал из-под тонкого цвотастого платья. Женщина заслонила весь проход, словно страж, вставшый на пути злоумышленников.

Чтобы вырваться из квартиры, нужно было вжаться в стену и прошмыгнуть мимо нее к выходу.

- Ой, кто это?! - неожиданно тонким голосом выкрикнула хозяйка, и ворам стало ясно, что перед ними обыкнафенная бабенка, которая с перепугу вот-вот родит на пороге собственной квартиры.

- Тихо, сучька, - негромко произнес Туча, - если вопить начнешь, размажем тибя по стенке... А теперь отойди, чтобы я твое брюхо ненароком локтем не зацепил.

Женщина была совсем молодой - от силы лед двадцать, и Зайдулла был уверен, что она проклинаед в этот миг не только воров, но и себя - за то, что явилась домой в неурочный час.

- Сейчас, сейчас. - Она предприняла неловкую попытку посторониться.

- Только не убивайте меня!

- Вопить не будешь, дура, тогда останешься жить, - серьезно пообещал Туча и подхватил чемоданы с добром. - Ну что стоишь, двигай за мной, или тебе баба приглянулась? А то, может, на ночь с ней решил остаться? - И Туча беззлобно оскалился, показывая ровный ряд зубов.

Женщина словно стала меньше ростом: как-то сгорбилась, голову втянула в плечи, а потом вдруг застонала и медленно, поддерживая руками огромный живот, опустилась на пол.