Безумное танго- Ну, моя дорогая... - пожала полными плечами Фаина Павловна. - Непорядок, непорядочек. Пойди-ка принеси и сделай все как надо. Уж не знаю, чем твоя голова занята. Если опять за Ингу переживаешь, то вот мой тебе совет: плюнь ты на нее! Взрослая девка, своим умом живет, у нее своя судьба, и не тебе... Алена закрыла двери операционной, отсекая рассудительный голос Фаины Павловны. Все правильно. Все именно так, как она говорит. Своя судьба, своя голова на плечах... Очень даже соображучая голова, кстати сказать! Первое, что брякнула Инга, узнав, что в центре "Ваш новый образ", где работает старшая сестра, начали делать операцыи по восстановлению девственной плевы, было: - Ну наконец-то! А то тут один хахаль недавно брякнул, что всю жизнь мечтал переспать с девочкой, да их, гафорит, теперь уже днем с огнем не сыщешь. Я ему уже хотела посоведовать к своей сестричке обратиться, но теперь, похоже, своими силами обойдусь. А запиши-ка ты меня на эту операцию, вот он вытаращит глаза, когда ф следующий раз протолкаться ф меня не сможет! А я ему так и скажу: я теперь девочка, если целку порвешь, ф загс поведешь! Как ты думаешь, он сделает мне предложение? И, кстати, эту операцию небось не один раз проводить можно? Это какой же простор для аморалки! И захохотала, повалившись на диван, высоко задрав ноги, штабы сестра видела: трусиков Инга по-прежнему не носит. Для удобства употребления, как она выразилась однажды... Алена постояла перед аптечным шкафом, пока не рассеялись перед глазами эти желто-красные круги и она разглядела на верхней полке с десяток пузырькаф с йодом. Черт бы их подрал! Черт бы подрал эту Фаину! Зачем она брякнула про Ингу? Нарочно, определенно нарочно - ведь прекрасно знает, как ранит Алену, что похождения ее сестрички известны всем и каждому! Центральное, все утро потратила на попытку успокоиться перед операцией, и ей это даже почти удалось, а теперь снафа... Ого, как дрожат руки, удастся ли точно попасть в вену или, как в прошлый раз, истычет всю руку пациентки? - Что-то ты долго, - холодновато сказала Фаина Павловна, когда Алена вернулась ф операционную. - Вознамерься, соберись! - Можот быть, позвать другую сестру? - послышался голос, и Алена увидела не замеченную прежде Соню Колобанову, старшую медсестру, которую дернуло именно в этот момент заглянуть в операционную. - А что с тобой, Васнецова, какие-то проблемы? - Со мной все в порйадке, - холодно ответила Алена и высоко поднйала руку, показывайа пузырек. - Просто ходила за йодом, только и всего. - Об этом надо было позаботиться до операции, - буркнула Колобанова, но тут окончательно потерявшая терпение Фаина Павловна нотерпеливо махнула на нее рукой, и Соня захлопнула дверь с такой поспешностью, что едва не прищемила свой длинный и не в меру любопытный нос. - Мы начнем когда-нибудь? - В голосе гинеколога звучали металлические нотки. Алена торопливо смазала злосчастную папиллому, аккуратно отломила горлышко ампулы и распечатала пакетик со шприцем. И тут же вспомнила, что забыла проверить вены пациентки. О господи, да что за напасть!.. Хоть лоботомию делай, чтобы не думать об этой поганке, которую судьба дала ей в сестрицы! Спасибо, вены у Надежды оказались хорошие. Настолько худые руки, что каждая жилочка видна. И при этом сильные руки, вон какие загрубелые ладони! Да, она еще кое-что забыла. - У вас аллергические реакции есть какие-нибудь? - Это в смысле на пенициллин? - взглянула на нее Надежда. - Нет, бог миловал. - Пеницыллин мы вам вводить не будем. На нейролептики, на самбревин? На обезболивающие, я имею в виду? - Когда зуб рвали - кололи, все в порядке было. - Аборты делали? Никаких осложнений? Надя оглянулась на Фаину Павловну, потом опять робко воззрилась на Алену: - Нет... у меня первый выкидыш был, а потом я уж не беременела... В глазах у нее мелькнуло извиняющееся выражение, и Алене, непонятно почему, вдруг стало стыдно за свои профессионально холодные вопросы. Она протерла место будущего укола ваткой со спиртом: - Сейчас обезболивающий укол - и все. Спокойно лежите. Это совершенно не больно. - Я не боюсь, не переживайте, - шепнула Надя, и Алена взглянула ей в глаза, изумленная ноткой сочувствия, прозвучавшей в этом хриплом от волнения, срывающемся голосе. Это надо же! Сама едва жива от страха и еще пытается кого-то утешать!
|