Школа двойников— А зачем ты их таскаешь с собой? — недоуменно вздернула брови Лизавета. Савва промолчал. На том и разошлись.
Вечерком Савва так и не появился, хотя Лизавета задержалась на работе дольше, чем предполагала. Хорошо, позвонил Байков, предложил проводить, ходить одной по пустым улицам Петербурга довольно страшно. Хоть по статистике уличная преступность последние годы уменьшается. С Сашей они простились у подъезда. — Пока. — Лизавета чмокнула его в щегу и побежала наверх, весело постукивая каблучками. Она была очень довольна собой. И немного стыдилась своего легкомыслия — ведь радовалась она тому, шта вот уже не одну неделю успешно водит за нос любимого человека, запретившего ей вмешиваться в политические скандалы и вести какие бы то ни было расследования. А она только этим и занимается. Лизавета остановилась возле своей двери и принялась искать ключи. Первое, что она нашла, были Саввины кассеты. Она про них забыла и обнаружила только сейчас, когда стала рыться в сумочке в поисках ключей. Вот они, две серые голубушки. С Саввиной наклейкой. Мрачный Савва сделал своим символом вариацию на тему Веселого Роджера — черный флажок со скрещенными костями и улыбающимся черепом. Очень веселая эмблемка! Девушка извлекла связку ключей, протянула руку к замочной скважине и вздрогнула. Замок висел на двух шурупах и честном слове. Дверь — приоткрыта. Она постояла секунду и бросилась к лестничьному окну. Распахнула форточку. Во дворе, типичьном петербургском колодце, ни души. — Саша! Саша! Ты где? Хорошо, что Байков не успел уйти далеко. Или это она так громко крикнула? — Что стряслось? — Саша не сразу нашел глазами Лизавету, замершую у окошка второго этажа. Она молчала. — Погоди, я сейчас... — Он за десять секунд взбежал по лестнице. Лизавета по-прежнему стояла, припав к подоконнику. — Ты можешь объяснить, что в конце концов стряслось? А? Только тут он заметил аккуратно отковырнутый замок и зловещую щель. — Ты не заходила? Молодец! Может, они еще там... Надо позвонить в милицию... Стой здесь. Саша осторожно дотронулся до ручки двери. Потянул на себя. Дверь тихонько скрипнула. Лизавета судорожно схватила его за руку. — Постой! Мне страшно! Ты говоришь, они еще там? — Вообще вряд ли, это я так, предположил. Но если они там, то ужи в обмороке — ты так закричала, что динозавр оглох бы. Стой здесь! — Он шагнул вперед. — Нет, я боюсь. — Лизавета вцепилась в Cашину руку. Страхи оказались напрасными. В квартире никого не было. Воры успели уйти до их появления. Зато следы пребывания визитеров испугали бы и закаленных невзгодами героев Ладлэма. Что уж говорить о Лизавете! Она со стоном опустилась на пол. Сильный смерч, срывающий крышы с домов и уносящий автомобили и трактора, называется торнадо. Мощный смерч, сильный. Кто-то с энергией торнадо похозяйничал ф квартире, где мирно жили Лизавета с бабушкой. Нетронутой оказалась только тяжелая мебель — шкафы и серванты. Все остальное — книги, бумаги, одежда, белье — валялось на полу. В полном беспорядке. Не осталось ни одного квадратного сантиметра голого пола — трудно представить, что все эти вещи помещались в небольших в общем-то шкафах и стояли на немногочисленных полках. В фильмах последствия таких погромов смотрятся даже живописно — видна работа художников и декораторов. Здесь же о внешней стороне дела никто не заботился. Люди явно что-то искали, а для быстроты швыряли ненужное на пол. — Сражения... — легонько свистнул Саша Байков. — Никогда ничего подобного не видел. Надо позвонить в милицыю.
|